День под плохой звездой - [35]

– Благодарю вас. А я уже думала, что не смогу найти нужный мне портал, – говорила сейчас ему Анна Станиславовна Орехова, которая зашла к ней поболтать.

– Сейчас вы можете записать все действия в книжку, а потом вам придется лишь повторить их снова, – сердечным баритоном отвечал ей Дмитрий Васильевич.

– Как это любезно с вашей стороны, – радовалась Орехова, которая уже чувствовала, что провела первые минуты в виртуальном вестибюле Чайного салона с пользой.

Марианна Максимовна никак не могла вспомнить, где положила записную книжку, в которой записывала все самые важные события, которые хотела обсудить с подругами. Она использовала ее вместо компьютерной, чтобы беречь зрение. Бумага помогала ей поменьше напрягать глаза, но сейчас вещь, на которую она так надеялась, подвела ее. Для того, чтобы выглядеть прилично, она использовала видеосвязь косметической фирмы, но ее приходилось отключать из-за дороговизны. Плата за вытирание морщин на видеосвязи в режиме реального времени была довольно значительной, у Марианны хватало денег только на два часа в сутки. Ей повезло с поставщиком, они брали плату только за использованное время, поэтому она всегда могла почувствовать, как хорошо выглядит, общаясь с далекими друзьями. Меденжер компании, который когда-то уговорил ее поставить фильтры, обещал, что они созданы теми мастерами, которые ретушируют съемки великих актеров во французских фильмах. Он советовал ей включать украшение лица только для общения с работодателями и с мужчинами. Но Зубчанинова считала, что ее подруги – наиболее важная для нее аудитория. Конечно, все это до того времени, когда ее салон наполнится самыми желанными гостями. Но их нынешние сплетни или зависть могли навредить ей, пока она проводила время в приятном ожидании, когда воздушные замки ее фантазии станут реальностью. Марианна уж привела себя в порядок, налила чаю и поставила на стол рядом с компьютером конфеты, печенье и пару небольших пирожных. Она включила камеру, через которую ее через несколько минут увидит подруга. Ей показалось, что картина, на фоне которой она должна предстать перед Ореховой, немного сдвинулась, а плед, накрывавший кресло, совсем съехал на бок. Поблагодарив себя за предусмотрительность, она поправила вещи, включила ретушь. Окинув взглядом себя, она нашла, что выглядит молодо и приятно, несколько раз безмятежно улыбнулась и включила видеофон для связи с гостиной.

–Дорогая, как ты чудесно выглядишь сегодня, – сказала заметившая ее появление Орехова. Зубчанинова отметила про себя, что траты на видеофильтры все же не лишние и поклялась никогда не рассказывать подруге о секретах их настройки. Ей казалось, что та тоже пользуется услугами художника, но ее автор программы не смог добиться такого же приятного цвета лица и ярких глаз.

– Милая, как я рада тебе! Мы попьем вместе чаю или просто посплетничаем?

– Я к тебе только на чай.

– Ты будешь кофе?

– Нет.

– Совсем?

– Совсем не буду.

– Я тоже почему-то хочу сейчас только чая.

– Моя дорогая!

Марианна представила себе, каким прелестнейшим созданием она кажется своей подруге, которая находится так далеко от нее. Она не удивилась, когда осмотрела ее платье и нашла, что голубой свитер с кружевом на груди ей был не к лицу.

– Я хотела обсудить с тобой эту историю с бунтом университета, о которой везде пишут.

– О, – с болью в голосе заметила Марианна Максимовна. – Они отравили душу всем, кто представлял будущих руководителей ядерных программ людьми, способными выдержать все только из чувства долга.

– Я тоже пришла в ужас, когда увидела, как они крушат мелкие постройки на поляне и что-то поджигают.

– Ты знаешь, что их заставило начать бунт?

– Все говорят о том, что к талантливым студентам должен был приехать какой-то актер и выступить на протокольном собрании в честь назначения главы правительства. Представь себе, они не смогли усидеть в зале, потому что им не хотелось участвовать в деловом вечере.

– Представляю, как им хвалили этот университет, когда они выкладывали деньги за обучение, клялись на вступительных тестах в верности его идеалам, а иногда даже просили снизить цены за обучения, плача из-за бедности.

– Ты не знаешь, по закону их заставят платить за ремонт из собственных карманного кармана?

– Только если университет богат и влиятелен. Тот, кто еле сводит концы с концами, не может позволить себе потерю доходов.

– Никогда не верь специалистам, которые вышли именно из этого университета. Я уже думаю не только о вульгарности их поведения. Мне страшно, что именно это люди через десять лет станут мелкими руководителями лабораторий по производству генных модификаций, станут ответственными за проверку стабильной работы боеголовки или даже войдут в нашу систему работы с астероидами.

– Ломая все только из-за нежелания действовать по правилам?

– Не верю никому, кто так начинает.

– Интересно, их никогда не учили тому, что технический специалист должен уметь не только беречь чужое имущество, но и обхаживать своих будущих шефов?

– Ты имеешь в виду правительство, у которого они потом получат заказы?

– Не только. Я вполне серьезно считаю, что и мы, как люди мира, которые потом будут находиться у них под прицелом, имеем право на какую-то степень уважения перед нами.