День Мира - [51]

Полли дала обещание не спускать глаз с каждого в группе, но так и не смогла скрыть волнения в голосе, да особо и не старалась…

…Куратор Лейк и Карл Лесанти сидели у кабины пилотов и о чём-то тихо говорили — точнее говорила в основном Кела, судя по активной жестикуляции. Их беседу бесцеремонно оборвал Траст. Подойдя вплотную, проигнорировав просьбу пилота занять места и не вставать с кресел до того, как самолёт окажется в воздухе, Рен не дожидаясь пока Кела закончит последнюю фразу выпалил:

— Почему мы летим не в Гаятри?!

Возмущенный вопрос эхом прокатился по салону самолёта, привлекая всеобщее внимание. Кела опешив, замялась, не зная, что ответить. Видя это, инициативу взял на себя Карл Лесанти:

— Необходимо занять места. Самолёт взлетает, — сухо заметил инструктор.

— К чёрту, — Рен всё никак не желал успокаиваться. — Наше место на островах Гаятри. Мы должны прийти на помощь.

— Но приказ поступил от самого директора, — попыталась возразить Кела. — Заседание ООСБ…

— Ты собираешься в одиночку перебить всю армию Гаятри, Рен? — прервал Лейк Лесанти, отчётливо понимая, что в таком состоянии до Траста не дойдут её аргументы и доводы. — Причём голыми руками? Насколько я знаю твоя боевая специализация рукопашный бой?

— Но инструктор, — Рен резко перешел с упреков на оправдания. — Я чувствую, что мы просто потеряем время впустую. Нужно действовать, а не разводить бесполезное пустословие в зале Совета Безопасности.

— Иногда слова решают гораздо больше, чем любое оружие, — серьезно произнес Карл Лесанти. — Займи место. Это приказ.

Траст не решился продолжать спор. Никро усмехнулся, отворачиваясь к иллюминатору. Видеть, как ставят на место надоедливого Рена, оказалось неожиданно приятно.

Студенты уже заняли свои места, и все как один ожидали момента взлёта. Никро подперев подбородок рукой, смотрел сквозь стекло на асфальт взлётной полосы и думал о том, что если бы он не провалил экзамен, то вполне мог сейчас погибать в бою где-то в Гаятри или готовиться к обороне острова Алькурд. Хотя от студентов до поры до времени это скрывали — линия оружейных установок острова уже начинала функционировать в полном боевом режиме. А дежурившие в аэропорту миротворцы ещё во время предполётного технического обслуживания самолёта получили приказ об официальном переводе на военное положение — это снайпер поспешил отметить про себя, как только вошёл в ангар. Никро слабо улыбнулся своей мысли.

Самолёт, загудев, медленно пополз по взлетной полосе аэродрома острова Алькурд. Впереди ждало только небо и шесть часов беспрерывного полёта над океанскими водами.

***

Холод растекался по телу. Немели пальцы рук и ног. Замерзала кровь. Сначала, похрустывая, застывали капилляры — превращались в красные острые льдинки. Потом, густея, превращались в лёд более крупные вены. Окружающая плоть не чувствовала боли — она давно потеряла эту способность омертвев от непереносимого холода, пронзающего тело насквозь. Сердце, сделав последний удар, сморщилось и затвердело, покрываясь слоем розового инея.

В считанные мгновения тело живого человека превратилось в изваяние, в ледяную статую.

Кела не могла пошевелиться. Она не могла даже перевести взгляда, осмотреть себя. Глаза застыли, уперев взгляд в одну точку. Кела Лейк оказалась заперта в собственном теле. Холод рос с каждым мгновением, и, казалось, внутри замерзало всё — даже чувства девушки.

Первой исчезла Печаль. Далее пропал Страх. Просто растворился в бездне ледяного безразличия. Застывали, превращаясь в красивые, но абсолютно бесполезные прозрачные скульптуры Сострадание, Жалость, Печаль. Покрываясь морозными узорами, выцветали Воспоминания. Рассыпались Сомнения, Гнев и Мечты.

Последней разбилась Надежда, разлетевшись на тысячи хрустальных сияющих льдинок.

Кела пришла в себя резко — как будто кто-то насильно выдернул её из царства грёз. Ноги были холодными — словно бы страшный сон продолжался и наяву. Так бывало каждый раз, когда девушке снился кошмар. Поясница болела, а шея ныла. В кресле очень нелегко найти удобную позу для сна, каким бы комфортабельным оно ни было. Руки ощутимо кололо иголками — застоявшаяся во время сна кровь с новой силой заструилась по конечностям.

Келе потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя. Причина, по которой девушка проснулась, показалась ей обычной турбулентностью. Спустя несколько секунд самолёт тряхануло снова. На этот раз у Келы не осталось никаких сомнений — это не было похоже на воздушную яму.

Место рядом пустовало. Кела поискала взглядом Лесанти, его нигде не было. Зато девушка не могла не отметить странное оживление в салоне. Студенты — практически все, повскакивав со своих мест, взволнованно толпились у иллюминаторов.

— Что случилось? — громко осведомилась Кела, уже предчувствуя самое плохое.

Ей в ответ разлился нестройный гвалт объяснений. Лишь одно слово, повторялось чаще других, лишь одно слово можно было отчетливо разобрать в веренице других.

Виверны.

Куратор кинулась к ближайшему иллюминатору, рядом со своими подопечными и ужаснулась увиденному.

В их сторону двигалась стая тёмно-зеленых крылатых существ. Среди мешанины крыльев и хвостов Кела не решилась бы назвать число особей. Их было чуть меньше десятка, но, сколько точно — семь, восемь, девять — разглядеть не удавалось.