День мертвых - [10]

Сара обвила ногами его бедра, и Томас начал двигаться. Сперва осторожно, ведь на прелюдию не хватило времени, — несколько движений пальцами между Сариных ног — вот и все ласки, — но она хрипло простонала: «Я не сломаюсь», и он взвинтил темп, как и требовало тело.

Через пару минут она уже билась и хрипела:

— Глубже, глубже, мать твою!..

— Так помоги мне! — прорычал Томас.

Раз — Сара толкнула его в грудь, два — поставила подножку, три — повалила на пол и уселась верхом. Томас не замечал ни острых черепков на полу, ни рушащегося потолка — он видел лишь Сарино лицо и сжимал ее ягодицы. Он направлял Сару, игнорируя ее хриплые указания. Решив сделать по-своему, Томас намеренно замедлил темп и вдруг остановился, будто выжидая.

— Томас!

Он и бровью не повел, хотя Сара ерзала на нем и острые черепки все глубже вонзались ему в спину. Девушка чуть отодвинулась назад, осыпала мелкими поцелуями его шею, провела языком по яремной впадине, губам и плечам. Пальцы Томаса стискивали сухой мусор, но он не двигался — просто лежал и с удивлением думал о том, как остро нуждался в близости.

— Шевелись, черт подери! — разъяренно крикнула Сара, царапая ногтями его грудь.

Томас молча смотрел на лицо, потные волосы, расстегнутую блузку девушки и на свои темные руки на ее белой коже. Как же она прекрасна! Сара отодвинулась еще дальше — Томас чуть не выскользнул из нее, потом резко подала бедра вперед. Еще раз, еще и еще — Томас едва не застонал, но заставил себя лежать неподвижно.

— Теперь ты помоги! — потребовала Сара и качнула бедрами так, что Томас в изнеможении закатил глаза.

Ладони Томаса легли на тонкую талию девушки. Чем дольше он сдерживался, тем острее чувствовал собственный трепет. Выбора нет: нужно двигаться! Сара тоже это почувствовала и, добившись своего, торжествующе засмеялась. По телу Томаса словно прошел ток: он дал ей насладиться победой, а потом резко перестал двигаться. Когда Сара наконец это почувствовала, то взглянула на него с немым укором.

— Это бесчеловечно! — прошипела она.

— Так я же не человек! — ухмыльнулся Томас.

Сара вцепилась в его галстук, дернула вперед, и, соединенные под новым углом, они оба застонали.

— Шевелись, не то, клянусь, я…

Томас начал двигаться, не дослушав угрозу до конца, на сей раз быстро и яростно. Сара не отпустила его галстук, и он радовался, что может не дышать. Вскоре мыслей у Томаса уже не осталось. В ушах раздавались протяжные стоны Сары, ее удовольствие удваивало его собственное. Девушка содрогнулась, ее бедра будто судорогой свело. Ее разрядка помогла разрядиться ему. Оба низко застонали, и с потолка посыпались мелкие камни.

Далеко не сразу Томас понял, что его не засыпало тоннами мусора, что это не обвал, а лишь результат последнего толчка. Отряхнувшись от грязи, он увидел, как Сара оглядывает камеру, которая — вот чудо! — почти не пострадала. Наконец воцарилась тишина.

Сара посмотрела на Томаса и кривовато улыбнулась — на фоне грязного лица ее зубы казались ослепительно-белыми.

— Похоже, этот способ тоже работает.

Вопреки ожиданиям Томаса, в центр лабиринта пробиваться им не пришлось, они попали туда беспрепятственно. Эхо их шагов слышали только лица забытых богов, вытесанные на стенах и дверных перемычках. Он понимал: это не просто странно, а совершенно нелогично и очень, очень плохо. Его шансы заключались в знании пещер и характера хозяина. Но в тот вечер все шло не по плану, и Томас не представлял, что случится, когда они наконец попадут в овальную пещеру, которую Алехандро использовал как приемную.

Томас провел спутников малоизвестным боковым туннелем, выходившим на лестницу, примерно на этаж выше пола пещер. Со сторожившими приемную охранниками он справился без труда — просто приказал им заснуть. Впрочем, Томас знал, что с ними проблем не возникнет. Он же, как-никак, магистр первого уровня! Но развалившийся на кресле-троне монстр тоже был магистром первого уровня и куда старше его.

Как всегда, Алехандро оделся в костюм испанского дворянина эпохи колонизации Америки, кем и был в свое время. Красивое лицо, умные черные глаза — на монстра он совершенно не походил. Впрочем, этим отличались многие знаменитые вампиры. От первого же взгляда на Алехандро сердце Томаса болезненно сжалось: вернулись воспоминания о многовековых мучениях и леденящем душу ужасе. Чтобы не закричать, Томас схватился за дверной косяк с такой силой, что под пальцами захрустели камни.

Его спутники хранили молчание. Томас предупредил, что любое, даже сказанное шепотом, слово будет услышано: великолепная акустика пещеры помогает великолепному слуху вампиров. Сара молча разглядывала приемную, но ее лицо выдавало все эмоции.

Теперь Томас понял, почему они никого не встретили. Раньше пленников держали внизу, а вампиры разбредались по лабиринту, чтобы по команде начать охоту. Сегодня же похищенных согнали в приемную, а сторожа-вампиры окружили их кольцом. Томас не сразу разобрался, что к чему: слишком непривычно было все происходящее.

Охранник толкнул молодого мексиканца к стоящей перед алтарем троице. У входа в зал лежали пять трупов. На шее каждого темнели широкие зазубренные порезы, и сквозь кровоточащую окровавленную плоть белели позвонки. Пол в приемной за прошедшие века был отполирован до блеска. После переезда Алехандро в этой пещере обнаружили маленький каменный алтарь, и пошли слухи, что здесь справляли священные обряды. Сейчас кровь убитых бежала по углублению в центре пещеры, которое длинным рукавом тянулось к алтарю и возвышающемуся над ним трону. Рядом с трупами стояли трое смертных — двое мужчин и женщина, на лицах мужчин читалось изумление, на лице женщины — шок.