День Литературы, 2005 № 09 (109) - [24]

Удивительно, что и Василия Дворцова в романе "Terra Обдория", отрывки из которого напечатаны в восьмом номере журнала "Москва" также интересует эта самая наука народоведения. Что это? — складывающаяся пока слабенькой горной тропкой новая тенденция освоения действительности или случайное дуновение ветерка свежего? Может быть, русская литература готова уже все силы свои подтянуть, приложить для выхода на эту самую — "национальную идею", на победный её рывок. И настало "время собирать камни мироздания", как выразился поэт Геннадий Красников, — всего мироздания, без исключений, без отторжений...

После глубокого, основательного исследования об Александре Грине Алексей Варламов занялся "третьим Толстым" — Алексеем Николаевичем, "красным графом". В романе "Красный шут" (№7-8) безжалостно правдиво, "не претендуя на архивные открытия в этой области и лишь пытаясь расставить в этом почти что неправдоподобном сюжете свои акценты", он резюмирует главное: "если Алексей Николаевич Толстой был графом и сыном Николая Александровича Толстого, то он не был дитя любви, но дитя ненависти и раздора, и именно это странным образом определило жизнь этого литературного баловня — советского Гаргантюа, эгоистического младенца, каким звал его Горький; национал-большевика, космополита, великого писателя и труженика, что признавал и взыскательный Бунин…" Да, широк русский человек! В полной мере это относится и к герою этого повествования.

И опять россыпь жемчужная рассказов в летних номерах "Москвы". Здесь и Николай Шадрин со своим добрым метафоричным пером, и тончайшие психологические нюансы Игоря Штокмана, и сентиментальная народная драма Владимира Бурлачкова. Вот только, пожалуй, весьма претенциозная повесть Юрия Фидельгольца "Магом шарж" (№6) вызвала несогласные недоумённые вопросы. Может быть, отгадка неприятия негатива повести кроется вот в этом диалоге отца главного героя с собственным братом: "Лёвушка, нам ли пропадать? Моя идея проста как гвоздь: записываемся в партизаны. Рейд по фашистским тылам. Налёты на местечковые городки. Любой магазин, любая лавчонка — твои! Лафа! Ну как? По рукам?" — "Я не мародёр, Лёнька, и тебе советую проявить благоразумие". Вот это сакраментальное "проявить благоразумие" вместо иной какой-то эмоционально отторгающей, живой реакции выдаёт чужесть и отца всему происходящему, принадлежность и его к "племени смотрящих на мир со стороны и свысока". А яблоко от яблони упало недалеко.

Жаль, не остаётся ни места, ни времени на публицистику — так и хочется выделить её именно жирным шрифтом, настолько интересна она в этих летних номерах…

Владимир Костров “НЕ НАМИ ЭТОТ МИР ВРАЩАТЬ ЗАВЕДЕНО…”

В эти дни отмечается юбилей замечательного русского поэта Владимира Андреевича Кострова. Поздравляя его с этим событием и с выходом его итоговой поэтической книги "Если любишь…", прекрасно изданной издательством "Классика", хотелось бы процитировать очень ёмкие, точно передающие смысл жизни и творчества поэта, слова Николая Николаевича Скатова, директора Института русской литературы (Пушкинский Дом): "Ведь и само пушкинское творчество есть некий плод общенационального коллективного усилия. Именно такой традиции — быть "эхом русского народа" — наследует поэзия Кострова".

Мне кажется несправедливым, что Владимир Костров редко обращается к жанру эссеистики, к размышлениям о поэзии, о природе творчества, о своём видении проблем современной литературы и культуры. И чтобы хоть отчасти восполнить отсутствие прозаических работ В. Кострова, воспроизвожу одну из бесед с ним. Считаю, что для понимания поэзии Владимира Кострова, его эстетической и гражданской позиции, читателю небезынтересно будет познакомиться с некоторыми его размышлениями о творчестве, об ответственности художника в сегодняшнем мире...

— Владимир Андреевич, в одном из недавних ваших выступлений вы сказали: "Для меня сегодня героями в жизни и в литературе становятся просто писатель, просто поэт, живущие в разных частях страны, умеющие создать атмосферу этического ожидания в этом грязном постмодернистском мире, где разрушены и семья, и многие иные жизненно важные ценности…". Надо полагать, смысл вашего высказывания в том, что для писателя в сегодняшних условиях оставаться честным, творчески и человечески в пределах вечных нравственных и духовных ценностей, это уже действительно требует и героизма, и мужества и чувства особой ответственности перед своей культурой, перед "святым ремеслом" поэта, как говорила Каролина Павлова?

— К сожалению, такова реальность современной жизни. Мы не можем молчать о том, какие разрушительные процессы происходят в обществе, в культуре, какие "нравственные ценности" внедряются в сознание людей теми, кто властвует над умами в многомиллионных электронных средствах массовой информации, и не только в нашей стране. Это не что иное как — "Власть тьмы", если вспомнить известные слова Льва Толстого. Для России, для традиционной русской культуры это особенно разрушительно. Мы ведь знаем на примере отечественной классики, что литература начинается с вопроса веры, это всегда этическая проблема, и только с таким духовным возрастанием и пониманием своей деятельности автор становится вполне творцом…