День красных маков - [17]

Роб ушёл, пообещав Поппи связаться с ней утром. По дороге к «Непопулярке» ей было тяжело обдумывать услышанное. Она не могла представить себе Мартина, не видела, где он, что с ним происходит. Поэтому думала о привычном – что может понадобиться бабушке, нуждается ли холодильник в разморозке, о чём угодно, лишь бы занять мысли. Поппи позвонила в дверь, открыл Натан.

– Привет, красотка!

– И тебе привет. Как там наша Доротея?

– Ох, Поппи Дэй, и натворила же она сегодня дел! Разбросала завтрак по всей комнате, в одиннадцать в знак протеста отказалась мыться, а после обеда пыталась укусить миссис Хардвик за руку.

Поппи нравился Натан; нравилась его манера рассказывать о самых ужасных вещах так, что получалось почти смешно. Почти.

– Надеюсь, с миссис Хардвик всё хорошо? – Поппи привыкла извиняться за выходки бабушки, которая вела себя как гангстер Реджи Крэй.

– Конечно. Правда, пришлось дать ей лишнее печенье, чтобы загладить этот пренеприятнейший инцидент.

– Спасибо, Натан.

– Всегда пожалуйста, Поппи Дэй. – Натан перенял у Доротеи привычку называть Поппи по имени и фамилии. – Что-то вид у тебя замученный, солнышко. Тяжёлый день на работе?

– Хмм… ну, можно и так сказать. – Она шла по длинному коридору в комнату бабушки. Поппи заглянула в зал, где стоял телевизор и всегда собиралась куча народа. Четырнадцать разномастных стульев, обитых всевозможным покрытием в разнообразный цветочек, были расставлены в форме буквы U. Их оставили в наследство здешние обитатели, уже ушедшие в лучший мир. Стены цвета горохового супа впитали в себя зловонное дыхание умирающих – запах распада. Линолеум был весь в пятнах и брызгах чая – мышцы не держали, руки тряслись; он был залит слезами, которые рекой лились над незабываемыми воспоминаниями. Комната и люди в ней – всё здесь слиплось в бесформенную массу, вот-вот готовую развалиться. Призраки мёртвых и запахи живых не уходили, даже когда зал пустел. У всех обитателей «Пулярки» была похожая биография – уроженцы Ист-Энда, они застали бомбёжку, достаточно долгую, чтобы до неузнаваемости изменить и ландшафт, и их жизни. Чужих друг другу, их связывало общее происхождение и в конце пути – общий почтовый индекс, последнее место, которое они могли назвать домом. Поппи смотрела, как Натан укрывает одеялом ноги древней старушки – её невесомое, птичье тельце он с лёгкостью мог поднять. Женщина протянула узловатые пальцы к ключам, висевшим у него на поясе.

– Ключи, – сказала она.

– Да, ключи от дома и работы, от машины – связка тюремщика! – Натан старался шуткой разрядить обстановку.

– А у меня нет больше ключей. – Старушка смотрела на него из-под длинной седой чёлки, завесы, за которой можно было спрятаться от мира. Натан молчал, не зная, что сказать. Старушка была права. Нет ключей – значит, нет дома, нет машины, нет ничего своего, и свободы нет тоже. Как у Марта.

Доротея, как обычно, сидела в своей комнате перед телевизором; звук и отопление были включены, пожалуй, чуть сильнее, чем нужно для уютного времяпровождения. Она обожала кулинарные передачи – любые рецепты, в любом формате, в любое время дня и ночи. И это при том, что у себя на кухне она не готовила ничего сложнее жареного мяса по воскресеньям, а в будние дни и вовсе ограничивалась бутербродами с ветчиной, благодаря которым несчастный храпун Уолли не умер от голода. Шеф-повар громовым голосом давал чёткие указания, как нафаршировать и зажарить бедро ягнёнка. Поппи наклонилась и поцеловала бабушку в макушку.

– А, это ты, Поппи Дэй!

– Привет, бабуля. Как прошёл день?

– Они хотят меня отравить! Сегодня дали картофельную запеканку, и пахла она очень странно.

– И ты не смогла поесть?

– Что ты, съела две порции. Не заслужили они такого удовольствия – смотреть, как я голодаю. Не боюсь я их яда! – Последние слова она, повернув голову, прокричала в коридор.

– Правильно, бабуля. А что ещё произошло сегодня, кроме грозящей смерти от отравления?

– Раз уж ты об этом заговорила… день был ужасный. Эта миссис Хардвик опять пакостит.

– Это я слышала.

– В новостях, что ли?

– Конечно! Заголовок был как раз такой: «Эта миссис Хардвик опять пакостит!»

– Что ж, я не удивлена. Настоящая корова! Кстати, Поппи, я хочу тебя кое с кем познакомить.

В комнату вошёл Натан.

– Натан, это Поппи Дэй, моя внучка. Поппи Дэй, это Натан.

Натан пожал Поппи руку.

– Рад знакомству, Поппи Дэй.

– Я хочу кое-что завещать Натану. Поможешь составить завещание?

Поппи и Натан декламировали свои реплики, пока Доротея не успокаивалась.

– А ты сегодня что делала, Поппи Дэй?

– У меня плохие новости, бабуль.

– О Господи! Что-то случилось с Уолли? – Доротея прерывисто дышала, вцепившись в свою кофту, вне себя от волнения. Положив руку на колено бабушки, Поппи вспоминала Уолли, умершего десять лет назад, и думала, что теперь может с ним случиться? Разве что вызвал у червей расстройство пищеварения.

– Не волнуйся, бабуля, у него всё хорошо.

Пальцы старой женщины разжались.

– Я тебе говорила про миссис Хардвик? Она опять пакостит!

– Нет, не говорила. Как ты сказала – миссис Хардвик?

– Да! Кто-то мне сказал, что про неё даже в новостях показывали.