День, когда пропала Вероника - [13]

Дина поморщилась, но взгляда не отвела, продолжая наблюдать. Мать и дочь сидели за красиво накрытым столом и делали вид, будто лакомятся такими же розовыми и воздушными сладостями.

– Мама, можно я это съем? – попросила Злата, хватая с блюда пирожное.

– Можно, но только понарошку, – улыбнулась Вероника и погладила дочь по голове, – ты же знаешь, что это реквизит для фотосессии. Если ты сейчас все съешь, нам будет нечего фотографировать.

– Хорошо, мамочка, – девочка сделала вид, что кусает пирожное, а Вероника улыбнулась, наблюдая за дочерью и погладила ее по идеальным светлым кудряшкам.

Ее взгляд был устремлен на девочку, но казалось, что она ее не видит. Сидит, задумавшись о чем-то своем, и пытается рассмотреть то, что происходит внутри.

Изящный кованый садовый столик, за которым сидели мать и дочь, прикрывала винтажная скатерть ручной работы. Стол бы сервирован по всем правилам. Со своего места Дина могла рассмотреть тяжелые тарелки сливочных оттенков, льняные салфетки в специальных кольцах и замысловатые столовые приборы. Серебряные вазочки с пирожными, конфетами, орешками, медом и вареньем. Естественно, присутствовала и замысловатая ваза с нежными цветами, и хрустальные бокалы, слепящие глаз. Наверняка, домработница Вероники намывает и начищает их раз в два дня. Завершали картину изящные подсвечники с высокими золотистыми свечами. Неужели такая красота существует не только на обложках журналов, но и в реальной жизни? Неужели так можно жить каждый день?

Разумеется, Дина слышала выражение «savoir vivre», которое так любят французы. «Умение жить», наслаждаться каждой секундой. Пить утренний кофе не из старой щербатой чашки, а из изящной, фарфоровой. Не спеша обедать за накрытым по всем правилам столом, а не умостившись в уголке кухни, раздвинув скопившийся на облезлом столе хлам. Зажигать по вечерам свечи вместо тусклой лампочки. Украшать дом в соответствии с сезоном.

Умение жить выражается в мелочах, которые ты делаешь для себя и для тех, кого любишь. Подчас бессмысленных, но, безусловно, красивых. Но где французы, а где мы, с нашим вечным стремлением выжить, успеть, урвать и дожить до конца дня без потерь.

Дина подавила тяжелый вздох, вспомнив собственную крошечную кухоньку, раскладной стол и потертую клеенку, с которой утром просто смахнула крошки прямо на пол, вяло подумав, что неплохо бы купить новую. Эта мысль посещала ее ежедневно в течение последних двух месяцев, но не влекла за собой никаких действий. Клеенка и красота на кухне не входили в список ее приоритетов. Может поэтому Родион выбрал Веронику, а не ее? Купился на красивую картинку? Предпочел домашний уют и свечи за завтраком (Дина знала, что в зимнее время года Вероника зажигает их по утрам, чтобы с помощью теплого мерцания огня бороться с плохим настроением).

Да что тут говорить – Вероника даже варила пошлейшее какао с зефирками и ходила по дому в уютных высоких носках и длинном свитере, как в рекламе дорогой одежды для дома. В то время, как она, Дина, не могла позволить себе ничего кроме плотного спортивного костюма или старого халата, призванного скрыть лишние килограммы, которыми она обзавелась после разрыва с Родионом.

Нет, он не мог предпочесть красоту интеллекту и доброте – Дина решительно отмела эту мысль. Все дело было в детях. Именно из-за них он ушел к Веронике.

Дина почувствовала, как тупой железный прут снова вонзился куда-то под ребра, боль перехватила горло, и идеальная картинка поплыла перед глазами.

Сколько раз ей хотелось вот так задохнуться. Умереть за несколько секунд, чтобы покончить с этим всем. Держало на плаву лишь понимание, красота – это морок, наваждение, туман. Стоит зажечь яркий свет, а не мещанские свечи, и все рассеется, рассыплется на тысячу мелких кусочков, словно вампир от луча солнца.

Идеальных семей не бывает. И идеальных детей тоже не существует. Как там говорил Толстой, знавший толк и в детях, и в семейной жизни? «Все семьи счастливы одинаково, а несчастны по-своему»? Наверняка, бывают моменты, когда Злата и Роберт (вот уж имена придумала!) орут, капризничают, кидаются едой и доводят Родиона до бешенства. Ее бы, наверняка, доводили. Будь она на месте Родиона или Вероники. Будь она на своем месте и не соверши она тогда ошибку – не познакомь лучшую подругу с любимым мужчиной, и не расскажи ей о страшном диагнозе. А спустя пару месяцев диагноз показался не таким уж и страшным. Что значит неспособность иметь детей против того, что человек, которого ты любишь больше жизни, ведет под венец твою лучшую подругу?

Именно тогда она сломалась. Отказалась от собственной жизни. Точнее нет, не так. Она почему-то начала жить жизнью толстой неопрятной тетки, которой наплевать на все вокруг кроме собственной боли, в то время как ее настоящая жизнь, украденная Вероникой, была там – в социальных сетях.

В своей настоящей жизни Дина проводила на Мальдивах идеальный медовый месяц с Родионом. Оттуда же она привезла под сердцем идеальную малышку Злату. Это она родила, как по учебнику, а Родион трепетно держал ее за руку и заплакал, взяв на руки их первенца. А затем у них родился сын. Конечно, в идеальном мире таким мужчинам, как Родион всегда рожают сыновей.