День гнева - [111]

В вагон вновь вернулся Йооп. И он, и его незаметный напарник, не глядя на нас, разрядили автоматы. Патроны падали прямо на пол и катались по нему. Фермеры с надеждой повернули головы. Кто-то из заложников приподнялся.

— Сидеть! — крикнул Йооп. — Всем сидеть на своих местах. Вас могут неверно понять.

И объяснил:

— Мы выйдем первыми. Только после нас вы можете оставить вагон.

— Йооп, — сказал я. — Снимите взрывное устройство.

Йооп быстро сказал что-то напарнику, и они обидно расхохотались.

— Там нет никакой взрывчатки, — объяснил Йооп. — Чистый камуфляж. Мы пошли на это, чтобы поддерживать дисциплину.

— «Всему свой час, и время всякому делу под небесами: время родиться и время умирать… Время убивать и время исцелять… Время разбрасывать камни и время складывать камни… И приблизятся годы, о которых ты скажешь: „Я их не хочу“…»

И приблизятся годы, о которых ты скажешь…

Кем бы ни был мой медлительный сосед, для него эти годы, несомненно, приблизись. Он был мой. Он мог подойти ко мне в Спрингз-6, а мог и не подойти, это не имело значения — он был мой. Он мог быть Шеббсом, а мог им не быть, это не имело значения — он был мой. И кажется, он тоже это понял, потому что сидел молча, нахохлившись, как птица.

В окно, с которого наконец сорвали газету, я увидел поляну и солдат, выстроившихся перед вагонами. Из-за деревьев торчал орудийный ствол, тут же стояли автобусы. Малайцы, я узнал Йоопа, Роджера — все же их было только одиннадцать человек, — выходили один за другим, прикрывали глаза ладонью, будто их слепил дневной свет, и заученным движением, страшно однообразным, бросали автоматы под ноги солдатам. Малайцев тут же обыскивали и вталкивали в автобус.

Потом пошли заложники. Храбреца Дэшила вели под руки. Фермеры дружно несли свои пустые корзины. По-моему, они прикидывали, кому следует подать счет за их съеденные яблоки.

Наконец в вагоне остались я и Шеббс, привязанный к взрывному устройству, да копошился у выхода, оглядываясь на нас, коротышка Триммер.

— Я отвяжу вас.

— Оставьте. Это может быть опасно. Я не тороплюсь, — он не потерял ни медлительности, ни достоинства. — Помогите спуститься Триммеру. Мы еще успеем поговорить.

Это прозвучало как обещание.

Я знал, Джек Берримен должен быть где-то здесь. С первым же сообщением о захвате поезда он должен был начать мои поиски. Он должен был знать, что я здесь. Я был уверен, Джек продумал все варианты, даже такой — я нахожусь в поезде не один, а с человеком, который мог подойти ко мне в Спрингз-6. А значит, Джек уже договорился с сотрудниками, ведущими осаду поезда, о том, что он сразу заберет меня и нашего общего друга… Я хотел, наконец, спихнуть все эти дела на Джека.

Я прошел через весь вагон, чувствуя на спине тяжелый, все понимающий взгляд Шеббса. Торопясь, я помог спуститься со ступенек коротышке Триммеру. Он задохнулся, глотнув свежий воздух. Он что-то шепнул.

— Ну, ну, — сказал я. — Вы хорошо держались, Триммер.

И он вдруг просиял.

— Есть еще кто в вагоне? — настороженно спросил подтянутый армейский капитан. Он держался так, будто только что выиграл историческое сражение.

— Да, — сказал я, загораживая проход, мешая капитану подняться в тамбур. — Там находится еще один человек. Он мой друг. Он привязан к взрывному устройству. Здесь нужен специалист.

Я верил малайцам, вряд ли там, правда, находилась настоящая бомба, но я высматривал Джека Берримена, я хотел, чтобы первым в вагон вошел Джек.

И я увидел Берримена. Я даже махнул ему рукой.

В то же мгновение меня бросило со ступенек вниз. Ослепительная вспышка растопила, расплавила, растворила в себе солнечный свет, никакого звука я не услышал.

«Йооп же сказал, что взрывное устройство — блеф…»

Острым камнем мне рассекло бровь.

«Йооп же сказал, что они лишь хотели поддерживать дисциплину…»

Я ослеп. Я ничего не видел. Я с трудом приподнялся.

Стоя на коленях, я тщетно пытался понять, что, собственно, произошло? Кровь заливала мне глаза, я совсем ничего не видел. Я стирал кровь ладонью, она текла вновь. «Не может быть так много крови…»

P. S.

— Мы поторопились… — Доктор Хэссоп был мрачен.

Я невольно притронулся к пластырю, налепленному на лоб и на рассеченную левую бровь. Я поторопился? Как это я поторопился?

Шеф тоже не понял.

— Эл не мог не торопиться, — сказал он — А Джек тоже никак не мог замедлить события. Что, собственно, имеете вы в виду, говоря, что мы поторопились?

— А может, наоборот, мы слишком долго тянули… — доктор Хэссоп даже не взглянул на шефа. — Начинать надо было с человека с перстнем, с того самого, кто предлагал мне купить чудо. Прежде всего следовало найти его.

— Но мы его нашли, — возразил шеф.

— Да, нашли. Но не человека, а труп. К тому же, он был обобран, перстня при нем не было. И думаю, не случайно.

— Где его нашли? — быстро спросил я.

— В подземной Атланте, — доктор Хэссоп хмуро пыхнул сигарой. — С ним здорово поработали, выглядел труп нехорошо.

Я покачал головой.

Подземная Атланта… Не лучшее место для одинокого человека, особенно ночью… Бесконечный лабиринт магазинов, клубов, ресторанов… Где, как не там, отнимать вечный огонь, спрятанный в гнезде перстня?.. Если это дело рук алхимиков, я мог только поздравить их.