Демоны Юга - [19]

— Леон, да ты совсем спятил!

— Может, и так, но тем не менее я все еще нормальнее тебя. Ведь ты, похоже, мечтаешь остаться здесь навсегда, а это явный признак сумасшествия.

Айш поднял руку, смешно погрозил пальцем — знакомый по Земле жест, который я здесь никогда не видел:

— Не ссорьтесь, мальчики.

— Я и не ссорюсь, Ильконс просто сказал, не подумав. Муунты, я так понимаю, всеядны, они даже нас могут сожрать, если им дать волю.

— Верно, — кивнул Айш. — Это один из самых страшных хищников южных болот, очень нечасто их удается приручить. Талашай — фамильный муунт семьи Сиссарисов. Там редкий случай, когда вот уже три поколения магов появляются в одном роду. Но на Даатлькраасе линия пресеклась. Впрочем, я отвлекся. Муунты могут питаться даже разложившейся плотью, хотя падаль не любят. Не думаю, что Талашай откажется от мяса кровососов.

— Но их кровь — яд, — возразил Ильконс.

— Верно, для нас — яд. Но муунты не мы, они совсем не такие.

— Если ты и Леон ошибаетесь, мы потеряем Талашая.

— Иначе мы потеряем все, — вмешался я. — Всех наших запасов не хватит для того, чтобы Талашай смог дотянуть до побережья. Сами знаете, сил у него не прибавляется. А там надо не просто лететь, а лететь на высотах, где почти нет воздуха. Он при этом спасается своей магией, ею же защищает ездоков, но все это требует огромных затрат энергии. Во всех остатках наших припасов столько не наберется. Но у нас теперь есть девять тел, размеры их не уступают человеческим. Гора мяса. Этого точно хватит.

Ильконс покачал головой:

— Когда-то они были людьми, а теперь мы их скормим муунту.

— Они превратились в ЭТО из людей?! — скривился я.

— Не совсем так, — Айш покачал головой. — Их далекие предки были людьми. Катастрофа многое изменила, и человека в том числе. Говорят, что до нее кровососов вообще не было. Хотя точно это неизвестно.

— Им и сейчас можно стать, — добавил Ильконс.

— Верно. Но такие случаи единичны, и требуется сочетание сразу нескольких факторов. Для начала надо найти человека с предрасположенностью к вампиризму, а таких немного. Затем он должен получить от кровососов целый набор сосуществующих с ними паразитов и пройти от них же магическую инициацию. Это не такой уж быстрый процесс, к тому же затратный, так что даже самые слабые стаи очень неохотно заполучают новичков таким способом. Поэтому не надо смотреть на эти тела и думать о том, что они человеческие. Леон прав, мы благодаря случаю получили целую кучу мяса, у нас теперь есть шанс, глупо его не использовать.

Или у этих ребят какой-то пунктик насчет людоедства, или я чего-то не понимаю. Мы тут в шаге от смерти, еще немного, и с аппетитом начнем поглядывать друг на дружку. Мне то и дело начинает мерещиться, что мой желудок горько плачет, а такие зануды, как Ильконс, возмущаются, что я нашел отличное применение мясу кровососов. И ведь не сам его слопать размечтался, а зверю скормить, причем ради всеобщего блага.

Да и как его слопаешь, если оно ядовитое?..

Аппетит Талашая — тема отдельная. Его, по-моему, вообще невозможно накормить. Девять тел он, не напрягаясь, оприходует за пару дней, а может, и одного хватит. Сколько потребуется на переваривание? Думаю, с этим делом он тоже затягивать не станет.

Значит, мне скоро придется лететь.

Глава 6

Мне неоднократно доводилось летать на самой разной авиатехнике: самолетах, вертолетах, пару раз весело прокатился на мотодельтаплане и не совсем весело, на убогом дирижабле, накачанном взрывоопасным газом. И на спине невообразимого монстра тоже путешествовал, а сейчас занимаюсь этим второй раз. И никак понять не могу, каким образом не околел в первый. Тогда ведь на мне была лишь самая легкая одежда, такую принято носить в благодатных тропиках и уж никак не в холодных широтах или на запредельных высотах.

Смешно, но получается, что экватор в этом мире — самая суровая область. Ну, или одна из самых суровых. Не на всем, конечно, протяжении, но в основном это так. Все дело в высотной поясности: чем дальше от уровня моря, тем ниже температура. Какая бы жара ни стояла у подножия Гималаев, их вершины всегда утопают в снегах.

В таком полете все усугублялось тем, что я непрерывно пребывал во встречном потоке ледяного воздуха. Изогнувшаяся шея Талашая слегка от него прикрывала, но вот именно что слегка. Несмотря на то что сейчас на мне были обновки из заскорузлых столетних шкур, околел так, что зубы отбивали барабанную дробь.

А ведь в первый раз одет был куда легче. Плюс шатало от целой кучи болезней. И тем не менее добрался живым, и даже не могу вспомнить, чтобы так смертельно мерз. Должно быть, Талашай тогда из шкуры лез, чтобы обогреть меня своей магией или защитить как-то иначе, — сути его способностей я не знаю. А сейчас решил, что и так сойдет, и почти не снисходит до нужд наездников.

Очередное узкое ущелье, каких тут неисчислимое множество. Талашай, руководствуясь лишь одному ему понятными соображениями, начинает пикировать, вытянув шею в струну. Теперь ничто не прикрывает меня от встречного потока, и впечатления от этого самые негативные. Еще и держаться приходится за костяные выступы вдоль хребта. Несмотря на то что выросты на теле муунта образуют что-то вроде гнезда, сидеть в нем в такие моменты страшновато.