Демонология Древнего Китая - [2]
Де Гроот определяет основную особенность китайской религиозности как «универсалистский анимизм». Об универсализме китайского типа религиозности мы уже говорили, имея в виду то, что он характерен для всех слоев традиционного китайского общества. Под анимизмом в религиоведении же обычно понимается вера в душу и духов как самое важное для тех или иных религиозных представлений. Вера же во всеобщую одушевленность природы называется обычно аниматизмом (а на философском уровне — гилозоизмом, от греческих слов «hyle» — «материя» и «zoon»- «жизнь»). Надо сказать, что и то, и другое в высшей степени характерно для традиционного китайского мировоззрения (в китайской философии гилозоизм ярчайшим образом проявляется в учении о жизненной силе, или энергии ци, потоки которой пронизывают и животворят все сущее).
Так в чем же специфика китайских представлений о душе? Этот вопрос тем более уместен, что предлагаемый вниманию читателя том из работы де Гроота самым непосредственным образом по своей тематике связан именно с взглядами китайцев на душу и дух.
В период Инь и Раннего Чжоу (XVIII–IX вв. до н. э.), в эпоху господства родовой аристократии существовала вера в то, что после смерти цари (ваны) и, вероятно, главы наследственных домов отправлялись на небо ко двору Верховного императора (шанди; возможно — обожествленный предок иньских царей), где пребывали в качестве его придворных. Об этом гласят многочисленные надписи на гадательных костях, чжоуской ритуальной бронзе, а также (относительно чжоусцев) некоторые фрагменты «великих од» (да я) «Ши цзина» («Канон поэзии»). Что касается загробной судьбы простого народа, то о ней в текстах нет никаких свидетельств. Не исключено, что общества архаической аристократии просто отказывали в праве на бессмертие людям «низкого» происхождения. Вместе с тем наиболее ранние тексты не содержали материала, говорящего о представлениях о душе. Наиболее ранний фрагмент, посвященный этой теме, содержится в историческом тексте «Цзо чжуань» (7 год Чжао-гуна — 534 г. до н. э.) и представляет собой рассуждение политического мыслителя той эпохи Цзы-чаня. Во фрагменте говорится о душах хунь и по, причем душа (или души) хунь отождествляется с активным началом ян. Интересно, что в рассуждении Цзы-чаня уже эксплицитно говорится о душах хунь и по не только аристократов, но и простых мужчин и женщин (пифу пифу). О дальнейшем развитии представлений о душах хунь можно судить по комментарию конфуцианского ученого и потомка Конфуция Кун Ин-да (574–648 гг.). Мнение Кун Ин-да отражает, видимо, не танскую, а гораздо более раннюю точку зрения, приближенную к времени комментируемого им конфуцианского Пятикнижия. Души по отождествляются им с оформленной телесностью (син), плотью, а души хунь — с пневмой (ци) в ее модусе жизненной силы (энергии). Кун Ин-да не признает возможности их бессмертного существования. Впоследствии утвердился следующий, «классический», взгляд на души хунь и по. Они отождествляются с пневмами (ци) ян и инь соответственно и связываются с жизнедеятельностью (по, «животные души») и ментальностью (хунь, «разумные души») человека, т. е. признается их квазиматериальная природа. После смерти человека комплекс душ хунь (обычно считалось, что их у человека три) превращается в духа (шэнь) и некоторое время продолжает существовать после смерти тела (чем более интенсивно духовной жизнью жил человек, тем дольше сохраняется и его дух), а потом растворяется в небесной пневме. Комплекс душ по (считалось, что их семь) становился «демоном», «призраком», «навьем» (гуй) и через некоторое время или уходил в подземный мир теней, к «желтым источникам» (хуан цюань), где его призрачное существование могло поддерживаться жертвами потомков (голодные гуй, равным образом, как и гуй людей, погибших насильственной смертью, считались весьма опасными), или растворялся в земной пневме. Тело выступало единственной нитью, связывающей души воедино. Смерть тела приводила к их рассеянию и гибели. Впрочем, изложенный взгляд является достаточно поздним. Вернемся назад, к времени «Цзо чжуани». Следует отметить, что представление о хунь и по является достаточно древним и никоим образом не принадлежит Цзы-чаню, тем более, что встречается и в других пассажах летописи, относящихся к еще более раннему времени (593 и 542 до н. э.). О хунь и по говорится в других текстах доциньского (до второй половины III в. до н. э.) периода («Ли цзи», «Чу цы»). По-видимому, именно в IV в. до н. э. происходит окончательное формирование представлений о двух типах душ хунь — по. До этого, вероятно, представления о душах хунь и по существовали обособленно. В IV–III вв. до н. э. все большее значение начинает придаваться душам хунь, что отчетливо видно из «чуских строф» (см. «Призывание души — хунь»). Впрочем, не исключено, что это особенности локального, тесно связанного с шаманизмом, чуского варианта. Интересно свидетельство главы из «Ли цзи» («Записи о ритуале») под названием «Ли юнь», датируемой большинством исследователей циньско-раннеханьским периодом (III–II вв. до н. э.). В ней дуализм
Существуют ли свидетельства и доказательства того, что в молодости Адольф Гитлер попал под влияние черных магов, которые посвятили его в тайны эзотерических знаний и использовали его в качестве медиума для связи с потусторонним миром? Правда ли, что Адольф Гитлер был не просто увлечен черной магией, а заключил договор с темными силами, которые одарили его невероятной харизмой, давшей ему власть над немецким народом, и гарантировали неуязвимость немецкой армии, которая была непобедима до того момента, пока Альянс союзников не пробудил другие сверхъестественные силы?Правда ли то, что Адольф Гитлер развязал Вторую мировую войну только для того, чтобы отдать дань Сатане, с которым он заключил договор, и исполнить свою роль черного мессии, как то предсказывали Нострадамус и другие провидцы?Впервые тайная история Третьего рейха становится доступной читателям и открывает все секреты увлечения Гитлера оккультизмом, а также рассказывает о преклонении нацистов перед символами сакральной власти — Святым Граалем и Копьем Судьбы.
Литературно-исторический опыт исследования древнерусского народного миросозерцания.
В гордом уединении он возвышается над травянистой равниной Солсбери в Южной Англии, напоминая своим величием древнюю зубчатую королевскую корону. Стонхендж — место, хранящее тайну, силу, вход в ту часть мироздания, которая пугает и притягивает человека одновременно.Со Стонхенджем связаны сотни легенд. И всякий притягивает его загадки в свою сферу: физики изучают петли времени, историки заново переписывают мифы, психологи изучают феномены сознания, а уфологии ищут следы инопланетных цивилизаций. Прикоснуться к загадкам «висячих камней» — словно догнать радугу, событие, меняющее судьбу и раскрывающее потенциал человека.Войдем в портал ТАЙНЫ! И да пребудет с нами знание!
Книга об исследовании широко распространенного и в то же время загадочного мистического культа доколумбовой Центральной Америки, получившего название "нагуализм". Автор Дэниел Бринтон — известный американский ученый, исследователь религиозных верований и индейского фольклора. Он опирается на серьезные исторические труды и многочисленные отчеты очевидцев. Книга написана в конце XIX века, однако изложенные в ней факты представляют и поныне большой интерес.
Дохристианскую Русь окружает немало мифов – крещение было переломным этапом, чёрными страницами русской истории. Новая вера прошла долгий и кровавый путь. Восемь веков продолжалась борьба христиан и союзных им двоеверцев против русского язычества, против тех, кто сознательно и последовательно исповедовал веру пращуров, отказываясь склоняться перед чужеземным богом. Так в чём же был культ наших предков? Из-за чего новая вера встречала такое сопротивление славян? И как в конечном итоге причудливо переплелись верования и обряды таких разных и таких схожих религий?
Книга посвящена одной из самых таинственных проблем эпохи викингов – рунической магии и сакральному знанию тайных знаков, именуемых также медом поэзии.
Эпоха викингов стала главным потрясением для Европы в конце раннего Средневековья. Однако «внезапное» начало походов скандинавов на Запад в дейстительности не было таким уж спонтанным — ему предшествовал длительный и чрезвычайно интересный период культурной истории Северной Европы. Так называемый римский железный век и вендельский период породили яркое художественное ремесло, самобытный эпос, сформировали во многом уникальную скандинавскую мифологическую систему. Именно в эту эпоху возник феномен культуры, ставший визитной карточкой Скандинавии, — морской поход викингов.