Демонология Агапи - [27]

— Впервые вижу, — ответил тот равнодушно, сплёвывая в ладонь зернышки сочного фрукта, от которого он время от времени с хрустом откусывал.

— Я тут по поручению Великого Разума и с благословения Маттоттены, — решила я прояснить ситуацию до того, как демоны начнут меня убивать.

— Ещё одна!, — со стоном подкатил глаза тот, кого я для себя окрестила Капучино. — Пора что-то делать. Вдруг это заразно.

Его собеседники согласно кивнули.

— Постойте, как это «ещё одна»? Разве были другие?, — от удивления я даже бояться перестала.

— Да вы как тивоки, из всех щелей лезете, — раздражённо отозвался зелёный, с силой хлестнув себя хвостом, поморщился от боли и заявил: — Пойдёшь на Арену. Там свою храбрость покажешь.

— Никуда я не пойду. И показывать мне в вашем цирке нечего. Потому что трусиха, — наотрез отказалась я от предложенной артистической карьеры. — Мне только сказать надо, что вы…

— Послушай, деточка, — ласково, не переставая улыбаться, обратился ко мне Буркало. — Говорить ничего не надо — слушать всё равно тебя не будем. Арена — вопрос решённый. Сумасшедшим там самое место. Не сможешь показать храбрость — продемонстрируешь свои потроха. Я понятно объясняю?

Загипнотизированная его улыбкой и ласковым голосом, я кивнула, но, осознав страшный смысл слов, отрицательно замотала головой, замельтешила ладонями и попыталась еще раз передать послание:

— Вы не поняли! Я не сумасшедшая. Шаман лекмотов велел вам передать…

Но тут слова застряли у меня в горле, и я опять онемела. Только уже по принуждению одного из демонов Правящей Тройки.

— Так-то лучше будет, — рассматривая закуски, проворчал коричневый Церсыл. — Шумная очень.

Он притянул к себе блюдо с открытыми раковинами размером с чайное блюдце и вылил содержимое одной из них себе в рот. Прикрыл глаза, причмокнул, смакуя вкус, а проглотив, удовлетворённо крякнул. Глядя на него, потянулись за моллюсками Грайза и Кормак.

— Хороши сегодня огули, — констатировал Буркало, и его сотрапезники согласно кивнули, бросая на стол опустевшие радужные раковины.

Вздрогнув оттого, что демоны пожирают пусть и не разумных, но обитателей моего любимого Океана, я поняла, что молчать нельзя. Сосредоточилась на колдовской вязи, блокирующей мой голос, нашла ключевой узел и легко потянула за центральную нить, на которую было нанизано заклятие. Плетение рассыпалось на отдельные петельки и осыпалось, освобождая меня от наложенного обета молчания. Хоть и зудело нестерпимо начать действовать немедленно, чтобы выложить этим зарвавшимся узурпаторам всё, что о них думаю я, Большой ум и Справедливая Маттоттена, но отогревшийся разум наконец-то включился и скомандовал: «Цыц!»

Демоны, заткнув мне рот, больше не обращали на меня внимания, наслаждаясь деликатесами и экзотикой.

Я же лихорадочно пыталась придумать способ, как заставить их выслушать заготовленную речь. Был бы Инк рядом, скрутил бы рогатых своей любимой магической сетью, чтобы не рыпались, пока буду зачитывать список претензий, но Инка ещё найти надо. Зато из залежей наследия ведьминой книги всплыло заклинание плетения сачка для ловли лягушек. Одна из ведьмочек, владевшая книгой задолго до меня, страсть как не любила мочить юбки в болотной воде, но квакушки ей постоянно нужны были для приготовления настойки от ревматизма, которую она поставляла местному барону.

Прикинула, что если формулу магической ловушки растянуть векторами, увеличивая размер до нужного, усилить ключевые плетения, а готовую сеть набросить разом на всех, то, может, и получится придержать хвостатых на необходимое мне время. Мысленно разметив размер будущего сачка для демонов прямо у них над головами, я впитывала крошки силы, в избытке плавающие в помещении, и осторожно творила колдовство, стараясь, чтобы фон силы оставался в балансе. Петелька за петелькой, ниточка к ниточке, вязала я силовой мешок, краем уха прислушиваясь к застольной беседе:

— Жаль, что не хочет убивать разумных. Конечно, смотреть, как он разделывается с тварями, тоже интересно, но хочется полного подчинения, — разрывая тушку какой-то птички, не то жаловался, не то просил совета Кормак.

— Неужели амулет забытья, что ты вживил ему под кожу, не даёт отрешения от принципов?, — удивлённо приподнял светлые брови Церсыл.

— Против установок, привитых в детстве, амулет бессилен, — развел руками зелёный любитель Арены.

Дальше я не слушала. Законченный магический сак упал на Правящую Тройку ЦРУ, и я затянула его заклинанием «мёртвого узла», которое невесть как подвернулось под руку во время кастования.

— Простите, уважаемые, но вам придётся меня выслушать, — объяснила я ситуацию пленникам.

Глава 14.

Около минуты демоны взирали на меня молча и с удивлением. И вдруг разом заорали, задёргались, пытаясь разорвать путы. От страха, что на их крики сбежится охрана и обслуга и все мои старания пойдут прахом, по очереди на каждого наложила заклятие молчание. То самое, которому научилась в учебке. Но желанная тишина не наступила. Пленники, рвавшиеся из сети, опрокидывали и крушили лёгкую мебель, били посуду и топали, как стадо испуганных антилоп, удирающих от львов. Но с каждое их усилие стягивало узы сильнее и крепче. Секрет «мертвого узла» в том и был, что если связанный спокоен, то ему относительно комфортно, но, как только он начинал рваться, плетение активизировалось, упаковывая жертву всё туже и туже.