Демоница и ее Шотландец - [23]

Абсолютно.

— Ну, это было утром. А сейчас другое дело.

— Сейчас самое удобное время.

— Может для тебя, но не для меня.

— Почему? — Из всех виденных ею обнаженных мужиков с готовым членом, Ниалл был самым сексуальным.

Но Аэлла не поддастся искушению.　

— Потому что я тебя не хочу. — Слишком поздно она поняла, что бросила ему вызов.

— Ага, как же. Иди сюда, и я докажу, что ты лжешь.

Он мог. Ее проклятое тело ее предавало, соски затвердели, а соки возбуждения смочили трусики.

— Я сюда не за сексом с тобой пришла. Люцифер сказал, что мне нужно защищать твой волосатый зад.

— Мне казалось, сегодня утром мы решили, что моя задница прекрасна.

Ну, да, так и есть, но не в этом дело.

— Ты прекратишь менять смысл моих слов?

— Я предпочел бы изменить положение тел, чтобы приласкать тебя языком, чтобы ты кричала, но ты все еще противишься.

Черт, Аэлла не смогла сдержать трепета от его слов.

— Ненавижу тебя.

— Это взаимно, милашка, но не значит, что я не хочу тебя трахнуть.

И как бы это не гнобило ее, она тоже его хотела. А что еще хуже, у нее приказ Люцифера, согласно которому, она должна изображать девушку Ниалла.　

— То, что у тебя есть опыт и отличный агрегат, не значит, что ты мне нравишься или что я твоя.

— И что нам с этим делать? Я возбужден, ты возбуждена, и мы можем исправить это вот на той кровати.

Если смотреть на это с такой точки зрения… это практично и эффективно.

— Если мы трахнемся, каждый, кто шпионит за тобой и хочет тебя убить поймет, что мы пара. — Слабое оправдание, но все же оно дало ей правдоподобную причину, почему они должны переспать.

— Умная и сексуальная. Великолепный план. Это лучший вариант обмана врагов Люцифера, что ты моя девушка.

— Кроме того, я оставила за собой гору трупов, пока искала тебя. — Ой. Аэлле очень нужно начать контролировать эту ревность. — Предполагаю, что я уже разоблачила прикрытие.

— Или нет, — поправил он. — На самом деле, это может сработать на нас. Мы поругались. Я ушел в бордель, чтобы отмстить. Ты, под влиянием ревности, ворвалась сюда, мы помирились и трахались, как дикие животные.

Ох, она не могла не задрожать. Грубыми словами он нарисовал такую яркую картину, что Аэлла затрепетала.　

— Правдоподобно, но… — Она ткнула в него пальцем. — Я делаю это только для того, чтобы сохранить наше прикрытие. — Она шагнула к нему.

— Конечно. Мы друг другу не нравимся, и рассматривать нечто большее было бы смехотворным.

— Безумием.

— Хренью.

— Полнейшей

Несмотря на все слова, они встретились в порыве страсти, соединив губы в яростном поцелуе. Их голод был силен, несмотря на то, что они только утром были вместе. Ниалл быстро избавил Аэллу от тоги, сдернув застежку.

Ему было все равно, что она была в крови после сражения. Наоборот, металлический привкус крови, смешанный с запахом возбуждения Аэллы усиливал желание.

Он слизал капли крови с ее тела, природа вампира ему в этом помогла, и когда другие могли бы воспротивиться жестокости Ниалла, Аэлла не возражала, что им не нужно тратить время и откладывать моменты страсти ради душа.

Он упал спиной на кровать, потянув за собой Аэллу, и она прижалась к нему кожа к коже. Но недолго наслаждалась позицией сверху, так как Ниалл перекатил их и подмял Аэллу под себя, продолжая целовать и дразнить языком.

Казалось таким правильный раздвинуть ноги, чтобы он удобно между ними устроился, как и то, как она впивалась ногтями в голову Ниалла, жадно его целуя и сплетаясь с его языком в диком танце.

Когда его пульсирующая длина прижалась к ее сердцевине, Аэлла застонала и поерзала, приглашающе раскрываясь для него.

Ее губы опалил его смешок.

— Не терпится?

— Отведай моей страсти, — ответила она, задыхаясь, хотя не стыдилась в этом признаться, особенно учитывая, как истекала соками возбуждения.

— Я как раз голоден. — Еще раз, поцеловав Аэллу, Ниалл спустился дорожкой поцелуев по ее шее, но, несмотря на голод, не остановился на пульсирующей вене. Его интерес был ниже. Налитый сосок оказался на пути, и Ниалл с жадностью втянул его в рот, заставляя Аэллу стонать.

Она вся дрожала, пока он уделял внимание вершинке каждой груди, которые ныли и жаждали его пытки. Он немного сместился так, чтобы дразня грудь, мог рукой достать до влажного жара между ног Аэллы.

— Проклятье, малышка. Я хочу тебя попробовать.

— И чего ты ждешь? — она его дразнила. В голосе появились нотки флирта, столь не присущие ей. Но, опять же, с Ниаллом все было иначе. Он заставлял ее что-то чувствовать. Желать чего-то.

Близость между ними заставляла ее каким-то образом действовать вопреки себе. Аэлла этого не понимала, но наслаждалась, хотя не так как ласками его рта.

Черт подери. Шотландец знал, как заставить ее тело петь. Дразня языком клитор и слизывая ее мед, он крепко удерживал ее на месте, не давая шевелится, когда ощущения ее одолевали.

И словно удовольствия от движений его языка было мало, он вошел в ее тело пальцем. Затем присоединил второй. Грубые пальцы с мозолями после сражений, проникая в нее, касались нужной точки.

И доказывали ее недееспособность. Оргазм быстро и сокрушительно накрыл ее, внутренние мышцы сжали фаланги Ниалла, а тело пульсировало в одном ритме с движениями его пальцев и языка.