Демон, живущий во мне - [81]

— Он в меня стрелял.

Дэррак моргнул.

— Ну, если не обращать внимания на его склонность к насилию и забыть о том, что он тебя смертельно ранил, он хочет тебе только добра. Я это вижу.

Она кивнула:

— Ты прав. Но есть одна проблема.

— Какая?

— Я не хочу его. Я хочу тебя.

— Ты хочешь меня, — недоверчиво повторил он. — Но ты же...

Она притянула его к себе, чтобы поцеловать. Дэррак, не отрываясь от ее губ, поднял Эдем на руки.

Следующее, что она почувствовала, помимо прикосновения рта Дэррака, — это мягкость матраса под спиной. Она даже не заметила, как демон пронес ее все пятнадцать футов до спальни.

Что ж, грандиозный план, заключавшийся в том, чтобы с помощью поцелуя заставить Дэррака забыть о звонке Малкольму, работал.

И еще как!

— Вели мне остановиться, — прошептал Дэррак, упираясь руками в кровать и нависая над Эдем.

Вместо этого она стянула с него черную футболку и провела ладонями по крепким мышцам груди и живота, а затем ее рука скользнула еще ниже.

Демон со свистом стянул воздух.

— Эдем.

Она улыбнулась:

— Сейчас все так по-человечески, правда?

— В этот момент скорее адски мучительно. — Он буквально пожирал ее глазами. — Ты играешь с огнем.

— Так вот как называется эта часть тела? — Ее улыбка стала еще шире. — Спасибо, что объяснил.

Застонав, Дэррак обрушился на нее с поцелуями. Эдем охватило странное чувство победы. Все-таки она совладала с его чертовски раздражающими протестами.

Десять баллов в ее пользу.

Дэррак принялся медленно снимать с нее одежду, покрывая поцелуями каждый дюйм ее тела, а Эдем невольно вспомнила об их пробуждениях в одной постели. Тогда она вырывалась из его объятий, слишком смущенная силой своего желания к едва знакомому мужчине.

То есть демону.

Вот только на самом деле он стал ей очень знакомым. За эти несколько дней она успела узнать его лучше, чем кого-либо в своей жизни.

И когда Дэррак проник в ее тело на этот раз, он не был облачком черного дыма.

— Эдем, это так... хорошо, — выдохнул он, когда их тела задвигались в одном ритме. — Но я не хочу навредить тебе.

Темные волосы, в которых запутались ее пальцы, казались такими мягкими.

— Не причинишь. Просто поверь.

Эдем ждала, что он скажет что-то еще, но демон молчал. Голубые глаза буквально пронизывали ее. Дэррак больше не дразнился, язвительно и нагло, как раньше, когда она просыпалась рядом с ним. Теперь он был серьезен, пытаясь держать себя в руках и не причинить ей боли. Неужели он боялся, что, поддавшись страсти, потеряет контроль над собой?

И это одновременно возбуждало и пугало.

Пусть Дэррак не раз предупреждал ее об опасности, Эдем доверяла ему больше, чем он — самому себе. Теперь она знала, что хотела этого — хотела Дэррака! — с той самой секунды, как впервые увидела его.

Может, она и правда сошла с ума.

Раньше она закрывалась в себе, боялась довериться, боялась, что ей причинят боль, потому что в прошлом ей слишком часто доводилось обжигаться – и с ветреной матерью, и с жестоким бой-френдом, и со лживым женихом, и с невыносимо скучными коллегами, — но Дэррак был совсем другим.

Во всех отношениях.

Пусть он демон — даже архидемон, — но он стал ее ангелом-хранителем и другом. Он стал частью ее самой.

А теперь Дэррак стал и ее любовником.

Всякий раз, когда он вселялся в нее, это было здорово, пусть даже он этого не знал. Хотя с настоящим воссоединением тел все равно не сравниться.

Эдем позволила себе открыться Дэрраку полностью, душой и телом, так, как не открывалась никому прежде. Она гладила его красивое тело, гладкую, горячую — очень горячую — кожу, под которой перекатывались тугие мускулы. Она целовала Дэррака снова и снова, показывая, что совсем не боится его. Потому что он никогда не причинит ей вреда.

Эдем простонала его имя... ну ладно, его прозвище.

А потом, когда Дэррак выкрикнул ее имя, и его дыхание обожгло ей губы, произошло что-то действительно странное.

Яркий желтый свет вышел из его тела и окутал Эдем золотой аурой. Он был горячим, как кожа демона, как его губы, которым он опять накрыл ее. Дэррак, казалось, не замечал этого сияния.

И вдруг свет впитался в ее тело и исчез.

Какого черта?

— Эдем, рай, — прошептал Дэррак ей в губы, обрывая долгий поцелуй и отбрасывая пряди каштановых волос с ее лица. Она обняла его, тут же забывая о странном свечении.

— Да, так меня зовут, — с улыбкой отозвалась она.

Он чуть прикусил ее губу и улыбнулся.

— Райские кущи.

— У матери было очень специфическое чувство юмора.

— Думаю, это имя тебе подходит.

— Да неужели?

Дэррак, лежавший, тяжело дыша, в ее объятиях, вдруг напрягся. Он уселся на кровати и посмотрел на Эдем сверху вниз.

— Что-то не так? — неуверенно спросила она

Демон помрачнел.

— Эдем... это... этого не должно было случиться.

Она нахмурилась:

— Не совсем то, что я хотела бы сейчас услышать.

— Прости. Ты права. — Он нежно поцеловал ее, а затем поднялся и взял свою одежду.

— Ты о чем вообще?

— Просто... все дело в моей истории. — Он стиснул зубы. — Селина ведь рассказала тебе, что я инкуб?

— Да, — нерешительно подтвердила Эдем. — Она говорила, что инкубы вытягивают силы из своих жертв, но ты же больше не инкуб, и силы из меня не вытягивал, так что беспокоиться не о чем.