Демон - [4]

Бирманский монарх был мужчина вспыльчивый. Советники указали ему на то, что, если Солт-Лейк-Сити и впрямь вознамерился развязать войну, за применением тактики ЭМП должно непременно последовать вторжение. Но во время дебильной атаки монарху как раз случилось застрять в Мельбурне. Там ему было не до смеха.

Через два часа город Прово в штате Юта обратился в груду радиоактивных обломков, а бонневильский Фансити просто исчез с лица Земли.

Этого было недостаточно. Бирманский монарх всегда с трудом отличал одну западную религию от другой, так что счел за благо пульнуть на всякий случай ракетку и в город Милан, что в Ватиканских Штатах.

Совет пап состоялся в соборе Святого Петра. Не в том старинном, который снесли, чтобы освободить место жилому кварталу, а в новом, на Сицилии, сплошь из стекла и пластика. Пять суток шли дебаты, пока папа-спикер не вышла, наконец, объявить папскую буллу. Одновременно в сторону Бангкока полетела боеголовка «Михаил Архангел».

Одного, впрочем, папа Элайн не объявила: в булле не содержалось другой выражавшей дух всего совещания резолюции, предложенной вице-папой Ватанабе.

— Если уж мы собираемся долбануть БИ, — опустив глаза долу, сказала тогда Ватанабе, — почему бы тогда «нечаянно» не отправить сладкий гостинец и этим засранцам из БКР?

Так что вскоре надземный взрыв мощностью в одну мегатонну сровнял с землей Бангкок, а второй «Михаил Архангел» угодил в предместья Почефструма, что в Бурской Коммунистической Республике. Не имело большого значения, что изначально ракета летела на Йоханнесбург.

Итак, ПМВ, как ее вскоре стали обозначать, раскачивалась взаимными репликами, а все тем временем ожидали, когда же одно из государств разродится той глобальной плюхой, которая на салютах и фейерверках известка как коронный номер. Номер этот должен был заключаться в запуске плотной волны ракет, нацеленных на укрепленные позиции, населенные пункты и источники природных ресурсов, куда затем последовали бы бактерии чумы и смертоносные химикалии. В самом начале войны наций, религий, политических партий и прочих клубов по интересам, способных на подобные номера, насчитывалось ровно пятьдесят восемь.

Однако, вопреки ожиданиям, бомбы все продолжали падать в темпе одна штука в неделю. Поначалу заваруха развивалась по принципу «каждый за себя». Но уже через три месяца стали складываться союзы — причем удивительно традиционных очертаний. В выпусках новостей одну сторону стали именовать капиталистическими свиньями, а другую — коммунистическими крысами. Нормандцы и бирманцы, как ни странно, в конце концов оказались на одной стороне, в то время как Ватикан — на другой. Появились еще и дебоширы — у репортеров для всего находились названия — которые время от времени высовывались и давали тому или другому гиганту по яйцам. Но в целом война вскоре стала напоминать ту забаву, что так полюбилась русским во время Первой атомной. Налимонившись водкой, два коммуниста принимались хлестать друг друга по мордасам, пока один из них не падал.

Рекорд такого поединка был установлен в 1931 году, когда товарищи мордовали друг друга в течение тридцати часов. Рекорд этот так никто и не побил.

При средних темпах в одну пятимегатонную бомбу в неделю — примерно по килотонне в минуту — ядерных запасов Земли, по самым скромным прикидкам, хватило бы еще лет на восемьсот.

Конел Рей по прозвищу Овод принадлежал к капиталистическим свиньям. Как и его приятели, он мало об этом задумывался, но когда задумался, то предпочел вообразить себя канадской грудинкой.

Как гражданину Канадского Доминиона, старейшего земного государства, Конелу не грозила опасность призыва в армию. Меньше, чем большинству землян, ему грозила и перспектива обращения в пар. Во-первых, ни одно государство уже не было всерьез занято формированием армий. Война уже не требовала крупной рабочей силы. А на Доминион была сброшена всего одна бомба. Она разнесла Эдмонтон, и для Конела это выразилось только в том, что команда эдмонтонских «Нефтяников» прекратила свое участие в чемпионате Канадской хоккейной лиги.

Тот факт, что в свое время Канада была государством куда более крупным, Конелу сообщить никто не удосужился. Впрочем, если б и удосужился, Конел вряд ли заинтересовался бы этим настолько, чтобы запомнить. Канада выжила путем капитуляции. Первым откололся Квебек, за ним последовала Британская Колумбия. БК стала частью Нормандских Земель, Онтарио обрела независимость, Приморские земли с юга поглотила ВКК, а большей частью Южной Манитобы и Саскачевана завладел «Дженерал Протеин», корпорация-государство. В итоге Канада скрючилась меж западными берегами Гудзонова залива и подножиями Скалистых гор. Столицей ее стал Йеллоунайф. Конел жил в предместьях Форт-Релайанса, в городишке под названием Артиллери-Лейк. Население Форт-Релайанса составляло пять миллионов.

С самого детства Конелом владели две страсти — к хоккею и к комиксам. Толстый и неуклюжий, в хоккей он играл на редкость паршиво. Когда два капитана набирали себе команды, он неизменно оставался последним. Дальше его обязательно ставили на ворота — из тех соображений, что хоть он и мешок с дерьмом, зато по нему очень сложно промахнуться.