– Всем кто вернул сознание, объединиться и взять руководство на себя. Жертв не должно быть. Их нужно максимально исключить. С обеих сторон…
– У нас сейчас, почти единое сознание… – донеслось несколько голосов, в конце, объединившихся в хорошо выраженный, один. – Мы все понимаем Воскреситель! Мы объединимся в несколько комков… И перехлестнем ров и стену… Мы идем!!!
Я кивнул, и отшатнулся от Костра. Черное Пламя, в нем весело клубилось. Искрилось и порхало… А вот паутина, слегка изменилась. По ней стали проскакивать фиолетовые мелкие искринки. Сновать туда-сюда, выделяя среди подобных, особенно активные. Которых насчитывалось уже сотни. А некоторые разбрасывали даже не искринки, а полноценные крупные фиолетовые искры. Видимо это те, кто вернул себе сознание, и часть личной памяти. А теперь взялись руководить. Сплотив всех, в один общий организм. Объединяя на единый прорыв, молниеносный и несокрушимый.
– Где Вы находитесь?! – донеслось от Черного Костра, едва слышно.
– Я не знаю… – ответил я, вновь, смутившись.
– Ничего, Воскреситель, все мы Вас чувствуем. И скоро придем…
– Хорошо, – бросил я, и слегка отстранился, пытаясь сосредоточиться на том, что происходит непосредственно со мной, и снаружи. Уж если они собирались задавать вопросы, то уже давно вовремя… Как для обычного человека. А для меня, так все равно. Так как гадость, которая сможет им испортить жизнь, я как раз придумал. И это не поднятые, а то, что находится здесь и сейчас.
– Алина, что там?! – решил уточнить я, минуя свои органы чувств.
– Ты жив?!!! О, как я рада!!!! Они, они… А я… Так глупо… Бедненький мой!!! – выдала она, сквозь слезы, и несколько не связно.
– Понятно, Алина, успокойся, все не так уж и плохо… Долго объяснять, но поверь. И успокой Елену… – последнее я произнес, услышав громкий рев, когда решил вернуть слух. И тут же заглушил… Похоже что истерика Алины, это просто цветочки, по сравнению, с тем во что впала, от безысходности и крайне острых впечатлений, розововолосая.
– Правда?! – очередной всхлип, и тень надежды.
– Да, полностью железно! Что там?! – вновь уточнил я. – Слух у меня есть, а вот с картинкой… Имеются небольшие напряги, – бросил я ей мысленную улыбку, и подмигнул глазом.
– Они откачивают тебя, решили что ты потерял сознание, или на грани смерти… После проделанного с тобой, совсем не удивительно! Смотри… – и пошло кино. К которому, я тут же подключил слух.
Дербун с Фетьяром разумно отошли в сторонку, оставив остальных спорить у моего бренного тела. Причем сейчас, судя по всему, отгребал Граф.
– …не надо было лить метал! Сусюр, ты перестарался! Обычно дыбы всем достаточно. На ежах покатать. В крайнем случае, сапожок… – возмущался Зельдиус. – Кожу с ног по колени снять… А ты решил еще и расплавленный свинец внутрь залить! Не шевелится… А может он просто МЕРТВЫЙ! Причем, достаточно давно… Зачем в печень кол было загонять?!
– Да-к, я… Вы… Дядя, вы не возражали! И я думал вы, с подобным уже сталкивались.
– По образу и подобию… – произнес Зельдиус, отстраненно, видимо из священных текстов, и дернул головой, неверяще отстраняясь. – Подобного еще не было! Откуда мне было знать? Но если он издох, ты заплатишь! Кто мне теперь объяснит, что это за артефакты?!
– Но… – замялся, став жалким Сусюр.
– Ты?! – прищурился гневно Архиепископ.
– Нет, но может быть он еще жив?! – предположил Граф Дварский, заметно бледнея.
За его спиной, переглянулись и отрицательно взмахнули головой, переглянувшись с Зельдиусом, Фетьяр и Дербун. Последний тихо произнес:
– Зеркало не потеет. Пара изо рта нет… – и не особо размашисто возложил на меня треугольник.
– Твои Мурка, старания? – уточнил мысленно я.
– Да, Повелитель. Когда они принялись за Вашу печень, и долго спорили, куда же все-таки залить свинец, в сапоги на пятки, или все-таки в рот, я решила перестраховаться. И сымитировала смерть. Так что с их точки зрения Вы абсолютно мертвы, и больше не интересны…
– Тогда, что? Теперь девчонками займемся? – и изображение в глазах, вдруг подернулось влагой, начав расплываться. Видимо Алина, все-таки не выдержала, и поддалась терзающему душу страху. Всеобъемлющему ужасу.
– Да, ничего не остается, – посетовал Архиепископ. – Болван… Угробил столько денег! Теперь ему еще и девок подавай…
Граф Дварский подобающе моменту понурился, наверное, больше выказывая уважение своему дяде, чем в действительности раскаиваясь, но страсти и энтузиазма, вовсе не растерял. Выдержав миг, тут же поднялся, и направился ко мне… Точнее, к Алинилинель. Задержал взгляд внизу, потыкал в грудь пальцем…
– Э-э-э, Мурка! Срочно реабилитируй! Анабиоз мне не нужен! Как и летаргический сон… Алина и Елена в опасности! Этот глобальный урод, будет тыкать в них пальцем, а потом… еще чем!!! Так не пойдет!
– Хорошо Хозяин! – и я вдруг ощутил сильнейшую, ни с чем несравнимую боль в ногах, как будто с них живьем содрали кожу и засыпали обильно солью. С запасом посверлили, подробили… А потом еще облили маслом, и подожгли…
Весьма громко выдохнув, от «райских» ощущений, я тут же привлек этим, к своей персоне крайне пристальное внимание.
