Демон снов - [14]

— А сокровища?

— Нет там никаких сокровищ,— неуверенно буркнул Рахмат.

— Это правда? — Соня обратилась к Хумазу.

— Правда. Только я не ел.— Толстяк покосился на шаймана.— Зачем идти в пещеры? Даже сам покоритель гор Тахат Саббидзар не пошел к Демону Сновидений. Что уж говорить о недостойном Хумане дель Беке, сыне Гуяка, трусливом, как шангарский ишак, и глупом, как баран из Кутхемеса. Мало мне демона? Посмотри, как узка эта щель. Я застряну в ней, словно великий змей в чреве шангарской блудницы. Ты слышала эту историю, госпожа Сония? Она весьма поучительна и…

— Помолчи! — с ненавистью сказал Зуриаб.— Ишь, разговорился. Тебе впору рассказывать сказки, Хуман дель Бек. Тахат сделал большую ошибку, что отправил тебя с нами. Ты вполне мог бы заменить любую из его жен.

— Это верно,— поддакнул щуплый Заир,— только в степи я не слышал от него ни слова.

— Да? — дремлющий по обыкновению шайман приоткрыл левый глаз.

— Это от страха,— торопливо прогнусавил Хумаз.

— На твоем месте я бы отрубил ему голову,— буркнул Соне шайман,— а потом повернул назад. Без факелов в пещерах опасно вдвойне. Там осталось хоть что-нибудь?

— Да,— Соня сунула в кувшин руку, провела по дну пальцем,— на пять-шесть факелов хватит. Как долго нам идти?

Сторожить отряд вызвался Зуриаб, и остаток ночи Соня проспала без задних ног. Под утро ей приснился синий дракон. Он летал над горами, изрыгал пламя, глотал луну и испражнялся ее осколками. Проснувшись, она с удивлением обнаружила, что под головой у нее лежит чей-то походный мешок, а вместо Зуриаба бодрствует Заир.

— Госпожа уже проснулась?

Маленький степняк выглядел бодрым и выспавшимся. Он сидел на корточках у тлеющего костерка, вытаскивал из него угли, и дождавшись, когда они остынут, складывал их в походный мешок.

— Пещеры большие. Можно заблудиться. Рисовать,— начертив в воздухе невидимый знак, пояснил он.

Соня кивнула. Мысль была хороша.

Поежившись от холода, она присела рядом.

— Тихо,— прислушиваясь к чему-то, сказал Заир,— ночью я видел птицу. Вот такую,— широко раскинув руки, показал он.

— А мне снился дракон,— сказала Соня, задумчиво глядя на окрасившиеся в розовый цвет горные вершины.

Светало. Подул легкий ветерок. Костер задымил.

— Будить? — спросил Заир.

Труднее всего оказалось вернуть к жизни шаймана Айри. Шайман долго кряхтел, сопел, еще дольше изрыгал проклятия и открыл глаза лишь после того, как проснувшийся Зуираб догадался сунуть ему под нос согретую на костре лепешку.

— Еда,— сонно сказал шайман, и лепешка с невероятной быстротой исчезла в его огромной пасти.

Остальные встали сами. Маммет и Рахмат первым делом облегчили мочевые пузыри, потом, подсев к костру, стали вяло пререкаться, кому и сколько сокровищ должно принадлежать. Хумаз к костру не пошел. Он долго стоял на краю каменной площадки, от еды отказался и никакие сокровища делить не стал.

Глава четвертая

Первым полез в щель Заир. — Я самый маленький,— пояснил он и, отдав свой лук Зуриабу, протиснулся в пещеру.

Вторым к темному отверстию подтолкнули Хумаза. За ним последовал Зуриаб, Рахмат, после Рахмата, решительно оттлкнув сунувшегося было следом Маммета, нырнула Соня.

Факелы не зажигали.

Какое-то время пришлось ползти на животе. Сверху то и дело сыпалась мелкая каменная крошка, несколько раз девушка больно ударилась о выступающие камни. Позади громко пыхтел, проклиная всех богов и нежитей Хайборийского мира, шайман Айри, впереди явственно слышалось громкое дыхание Рахмата.

— Воняет,— донесся до Сони чей-то громкий шепот,— ничего не видно. Эй, нельзя ли побыстрей?

— Это Хумаз,— ответил голос Зуриаба,— смердит, как осел, да еще застрял тут. Погодите-ка.

Далеко впереди раздался сдавленный вопль.

— Ничего, терпи,— донесся шепот все того же Зуриаба,— я тебя еще и мечом подтолкну.

Вскоре узкий лаз стал расширяться. Сначала Соня встала на четвереньки, потом вовсе в полный рост. Впереди вспыхнул огонь — это Зуриаб зажег свой факел. Едва по каменным стенам заплясали причудливые тени, Рахмат неожиданно остановился.

— Ну, чего еще? — Девушка подтолкнула его в плечо незажженным факелом.— Иди.

— Я видел,— испуганно сказал Рахмат.— Камень. Он живой. Я видел.

— Где?

— Там.— Рахмат ткнул пальцем куда-то в темноту.

На всякий случай Соня вытащила из-за пояса кинжал, однако пещера, в которую они проникли из узкого лаза Серой скалы, была пуста.

— Вот здесь,— уверенно показал Рахмат, подойдя к небольшой каменной нише.

Серый камень был причудливо изрезан, кое-где виднелись вкрапления какого-то белого минерала. Небольшое углубление в нише было заполнено водой. Сверху, как и во всей пещере, свисали зеленоватые каменные сосульки, одну из которых Соня, не удержавшись, потрогала рукой.

— Никого нет,— сказала девушка.

— Я видел,— упрямо повторил Рахмат.

Пыхтящий за спиной шайман крякнул, принялся нудно перечислять имена одному ему известных богов. Факел в руках Зуриаба зашипел и начал плеваться во все стороны кипящим маслом.

— Тахат щедр до скупости,— проворчал Зуриаб,— даже масло он подсунул старое, как прокисшее молоко. Ненадолго хватит.

Он держал факел высоко над головой, чтобы масло не попало в глаза.