Демон сна - [66]

Ольга замолчала. Я не знал, стоит ли мне отвечать, и вообще, стоит ли что-то говорить. Что я мог ей сказать? Впрочем, через некоторое время я собрался с мыслями и тихо вымолвил:

— Оля, даже если вообразить, что были между нами какие-то долги, то ты давно уже вернула их все с огромной лихвой. Только благодаря тебе у меня снова есть смысл и цель существования. Только благодаря тебе у меня есть возможность вернуться к нормальной жизни.

Удивительно! Я уже считал нормой работу потустороннего агента сверхъестественной спецслужбы!

— И к тому же, — добавил я. — Ты тоже уже не раз спасла мне жизнь. И даже больше, чем жизнь.

И я рассказал Самохиной о своём страшном соблазне убийства при встрече с полицией на Сокольнической площади. Я решил, что момент для такого рассказа выпал подходящий, раз уж мы решили обмениваться откровенностями. Кроме того, я чувствовал, что директор отдела снов стала мне очень близким и почти родным человеком. Ближе неё была только Аня…

— Если ты знаешь о своём соблазне, значит, ты не столь сильно ему подвержен, — немного подумав, ответила красавица-директор. — А раз сумел от него удержаться — значит, сопротивления хватит и впредь. Ты молодец.

Я покачал головой, но спорить не стал. Мы замолчали, думая каждый о своём.

На самом деле в Ольгиной исповеди меня сильнее всего удивили не её нежданные признания в любви — об этом я и вправду, как вы знаете, догадывался. И не печальный рассказ о сиротском детстве и сложной юности золотоволосой красавицы. История, увы, чуть ли не типическая для нашего падшего мира. И даже не восхваления моего благородства — это я вообще постарался пропустить мимо ушей, ибо сам ничего особенного в своём поведении не видел. Кроме того, внешняя привлекательность женщины всё-таки куда сильнее определяет поступки стоящего рядом с ней мужчины, чем считала Самохина, несмотря на весь свой мирской опыт. Меня потрясло другое — её заявление о том, что я якобы обладаю состраданием, жалостью и пониманием к врагам. «И милость к падшим призывал…», как писал поэт. Это вот что же — про меня? Да быть того не может. Я всей душой ненавидел творящих зло и насилие над слабыми. И, как мне казалось, не склонен был к всепрощению. Не становлюсь ли я слишком мягок для боевого агента? Об этом следовало поразмыслить. Только вот сейчас не было времени. Мы уже двигались по Московской кольцевой автодороге. Надо было понять, как ехать дальше. Я быстро наклонился к Ольге и легонько поцеловал её в щеку:

— Спасибо тебе за всё, сестра названая. И за откровенность твою тоже. И за веру в меня, хоть, как видишь, далеко не всегда я её достоин. Мы уже довольно близко к Обители. Дорога пока хорошая, и скоро нам предстоит весьма опасненькое дело. Давай же держаться друг друга, как и раньше!

Ольга ничего не ответила, но протянула ладошку и крепко пожала мою руку, лежащую на рычаге переключения передач.

Мы приближались к развязке кольцевой дороги и Дмитровского шоссе. И тут в свете фар я увидел впереди на эстакаде зрелище, которого давно уже опасался: через всю нашу сторону широкой автострады, от одного отбойника до другого, стояли брошенные автомобили. Вероятно, где-то чуть дальше произошла авария, или появилось иное препятствие, возник затор, и в итоге люди покинули свои машины, когда наступило затемнение и начались налёты адских тварей. Справа же завиднелось дымное оранжевое зарево. Что-то горело, горело сильно, и, похоже, прямо на трассе уходившего под нами на север хайвея. Поэтому я не стал поворачивать на съезд в сторону области, а вместо этого доехал до середины эстакады и остановился у самого парапета.

— Смотри! — воскликнула Самохина, глянув вправо. — Хорошо, что ты не свернул сразу! Там тоже не проехать!

Я открыл дверцу, встал с сиденья и посмотрел через крышу машины. С моста было очень хорошо видно затемнённое шоссе. Несколько автомобилей стояло у левой и правой обочин, но не они были главным препятствием. Чуть поодаль, поперёк всех полос лежал опрокинувшийся трейлер-бензовоз. Его чёрный силуэт негативом высвечивался на оранжевом фоне стены огня — разлившееся топливо полыхало гигантским костром. На боковой полосе стояли две пожарные машины, их синие «мигалки», лениво вращаясь, вносили своим мерцанием элемент фантасмагории в и без того тревожное зрелище. Но самих огнеборцев видно не было. И ясно почему — у огромного факела плясали и кривлялись три крупных силуэта, очень похожих на то адское существо, что я зарубил у алтаря на Лосиноостровской. Только этих я наблюдал безо всякого «истинного зрения».

— Где-то рядом место призыва, — озабоченно сказала Ольга, открывая дверь и высовываясь из «форда». — И похоже, наши не справились… Упустили, и целых трёх. А может, они уже от Обители пришли. Это шайгмары. Тоже бойцы адской армии, только нелетающие. Что-то вроде пехотинцев.

Тут одна из мерзких фигур подскочила к пожарной машине и начала её трясти. Сила демона была потрясающей — большой «камаз» закачался с пугающей амплитудой. Из двери с противоположной стороны машины горохом посыпались маленькие фигурки в брезентовой униформе. Видно, огнеборцы подъехали по вызову и начали тушить пожар, когда к месту происшествия, привлечённые огнём, прискакали эти самые шайгмары, заставив пожарных спрятаться в одном из своих авто. Брандмейстеры резво побежали по дороге, ведущей к пропущенному нами съезду с кольца. Двое шайгмаров, плясавших у горящего бензовоза, вдруг, как по команде, повернули головы в их сторону.