Демократия без прикрас - [6]

«В 1974 г. на выборах в австралийский сенат возникла ситуация, отчётливо продемонстрировавшая несправедливость метода Грегори. Существенная доля сторонников кандидата от либеральной партии по фамилии Боннер указала в качестве второго предпочтения лейбориста, но, так как Боннер был избран благодаря передаче голосов от другого кандидата, при перераспределении излишка эти голоса не учитывались, и кандидат от лейбористов проиграл. На протяжении почти десятилетия в стране шла дискуссия относительно необходимости изменения избирательной системы, и в 1983 г. обычный метод Грегори был заменён на включающий.

Однако на выборах 2001 г., которые проводились уже на основе включающего метода Грегори, вновь сложилась аномальная ситуация. На 234 этапе (!!! — А.Б.) подсчёта применение метода привело к увеличению веса некоторых голосов, что отразилось на конечном результате. В ходе вновь развернувшейся дискуссии сторонники проведения очередной избирательной реформы разделились на две группы. Представители первой выступают за возвращение к методу Грегори, поскольку его прозрачность позволяет проследить, как был произведен подсчет голосов и на что повлияли голоса тех или иных избирателей. Представители второй настаивают на дальнейшем усложнении системы. Кроме метода Мика предлагаются метод Уоррена и система Райта, являющиеся модификациями метода Мика».

Что же касается упомянутого метода Мика, то он уже настолько, гм, математичен, что даже в законе о выборах «его прямое описание заменено в законе ссылкой на статью в научном журнале и алгоритм, занимающий на языке программирования Pascal несколько страниц … основан на методе подсчета голосов, изложенном Брайаном Миком в 1969 г., что требует использования Алгоритма 123. Этот метод (с усовершенствованиями) описан в статье в The Computer Journal (UK), Vol. 30, №3, 1987, pp. 277–281…».

Как нетрудно догадаться, выборы в таком случае сводятся к загрузке данных в компьютер, а потом просто «нажми на кнопку — получишь результат». Вручную проверить всё равно затруднительно, так что компьютерам политиков придётся верить на слово…

Таким образом, современно в мире существует множество весьма демократических избирательных систем, на любой вкус политиков. Мало ли какой инструмент для какой задачи лучше подходит, правда ведь? При этом с повышением уровня демократичности подсчёта голосов избирательные системы всё дальше уходят от «выбора большинства» — и перепроверить результаты выборов, даже имея все оригиналы бюллетеней, становится всё менее возможным.

Как метко выразился профессор политологии Н.В. Гришин:

«В политической науке существуют две традиции — как признавать за выборами то, что они выражают объективное общественное мнение, так и отрицать это свойство».

— Сколько будет дважды два?

— А мы покупаем или продаём?

4. Электорат

Что ж, когда мы ознакомились с тем, как выбирают, давайте осмыслим вопрос «кто выбирает». Сразу отмечу, что здесь и далее я не буду касаться вопроса фальсификации выборов и т.п. — куда интереснее показать не «как искажают результаты демократических выборов», а «что из себя представляет демократия».

Начнём, пожалуй, с всеобщности выборов. Ведь именно это подразумевает демократия, не так ли?

Напоминаю, что в России участие в выборах является свободным, добровольным и личным делом. Не хочешь — не ходи. В некоторых странах (их всего пара десятков) неучастие в выборах влечёт наложение штрафа или даже некоторое ограничение в правах, но это ведь не демократично!

Таким образом, выборы — добровольно и демократически — становятся не всеобщими, а «выборочными». Скажем, пришло на явку 60% избирателей, из них, например, 55% избрало кого–то — но в итоге–то за него голосовала всего лишь треть избирателей от всего объёма электората. На эту тему в интернете можно найти множество рецептов на тему «все бойкотируем выборы» или там «все на них ходим и дружно портим бюллетени», но не суть. Главное — это демократический подход, когда в условиях отсутствия минимальной явки возможна ситуация: если на выборы пришёл один–единственный избиратель, который ранее зарегистрировался как кандидат, и проголосовал за себя–любимого, то он будет избран, причём со 100%–м результатом.

При этом понятно, что введение минимума явки — не решение: если её поставить адекватно современной ситуации, то ничего не изменится принципиально, а если назначить на уровне, который будет действительно показывать отношение электората — скажем, 80% — то мало какие выборы состоятся, если они превышают уровень сельсовета из десятка хозяйств. Так, до отмены порога явки в 2006 г. он составлял в РФ 50% для президентских выборов, 25% — для выборов в Госдуму, а на региональных выборах — целых 20%.

По данным опросов, в РФ не участвует в выборах от 40% до 70% избирателей. Нередко заявляют, что избегание выборов показывает уровень легитимности власти — но это не так: на выборы не ходят не только потому, что–де бесполезно, но и потому, что не видят необходимости: «я бы проголосовал за Иван Иваныча, но его и так изберут, так что ходить незачем». Конечно, в результате избрать могут вовсе даже Сидора Сидоровича, который имеет значительно меньшую поддержку электората — будет демократический сюрприз!