Демографическая история Европы - [63]
Таблица 6.6. Брачная рождаемость в странах Европы.
| Австрия | Ирландия | ||
| 1880 | 677 | 1871 | 708 |
| 1910 | 588 | 1911 | 708 |
| Соотношение, % | 87 | Соотношение, % | 100 |
| Бельгия | Италия | ||
| 1846 | 757 | 1864 | 677 |
| 1910 | 444 | 1911 | 616 |
| Соотношение, % | 59 | Соотношение, % | 91 |
| Дания | Голландия | ||
| 1852 | 671 | 1859 | 816 |
| 1911 | 522 | 1909 | 652 |
| Соотношение, % | 78 | Соотношение, % | 80 |
| Англия | Норвегия | ||
| 1851 | 675 | 1875 | 752 |
| 1911 | 467 | 1900 | 701 |
| Соотношение, % | 69 | Соотношение, % | 93 |
| Финляндия | Португалия | ||
| 1880 | 698 | 1864 | 682 |
| 1910 | 647 | 1911 | 636 |
| Соотношение, % | 93 | Соотношение, % | 93 |
| Франция | Россия | ||
| 1831 | 537 | 1897 | 755 |
| 1911 | 315 | 1926 | 665 |
| Соотношение, % | 59 | Соотношение, % | 88 |
| Германия | Шотландия | ||
| 1867 | 760 | 1861 | 742 |
| 1910 | 542 | 1911 | 565 |
| Соотношение, % | 71 | Соотношение, % | 76 |
| Венгрия | Испания | ||
| 1880 | 589 | 1887 | 650 |
| 1910 | 529 | 1910 | 623 |
| Соотношение, % | 90 | Соотношение, % | 96 |
| Швейцария | Швеция | ||
| 1860 | 724 | 1880 | 700 |
| 1910 | 513 | 1900 | 652 |
| Соотношение, % | 71 | Соотношение, % | 93 |
Примечание: Для каждой страны приведено соотношение данных более позднего года к более раннему, принятых за 100 %. Брачная рождаемость — усредненный показатель, не зависящий от возраста и гражданского состояния.
Источник: Coale A. J., Cotts Watkins S. (под ред.), The Decline of Fertility in Europe, Princeton University Press, Princeton, 1986.
На рисунке 6.1 наглядно представлены данные таблицы 6.6, в частности распределение более 700 субнациональных европейских регионов (провинций, департаментов, округов) по предполагаемой дате начала «необратимого» сокращения рождаемости: за таковую дату условно принят момент, когда наблюдается снижение на 10 % относительно предыдущего периода стабильности и не происходит дальнейшего подъема. Если применить этот критерий к национальным образованиям, то самая ранняя дата начала контроля будет относиться к Франции (1827 г.), а самая поздняя — к Ирландии и России (1922 г.); во всех прочих странах этот момент наступает после 1880 г. На менее обобщенном уровне рисунок 6.1 представляет два ряда данных: в левой части оказываются французские департаменты, явно опередившее всю Европу: там эта дата пришлась на период 1780–1850 гг.; в правой представлена основная часть континента. В 60 % случаев рождаемость начинает снижаться между 1890 и 1920 гг.; десятилетие с наибольшей плотностью значений — 1900-е гг. Но встречаются регионы, где снижение начинается лишь в 40-е гг. XX века.
География снижения рождаемости свидетельствует о том, что процесс начинается во Франции и распространяется на самые развитые регионы Европы, включая Каталонию, Пьемонт, Лигурию и Тоскану — на юге — и Англию, Бельгию, Германию, частично Скандинавию — в центре и на севере. Периферийные области (средиземноморские: Южная Италия, значительная часть Испании; атлантические: Португалия и Ирландия; Балканы; Россия), а также зоны, расположенные в центре, но с традиционной культурой (население альпийских районов) остаются на более или менее длительный период оплотами высокой рождаемости, постепенно включаясь в общий процесс в течение XX столетия.
Источник: Coale A. J., Cotts Watkins S. (под ред.), The Decline of Fertility in Europe, Princeton University Press, Princeton, 1986.
При описании данного процесса возникает два соображения. Первое — что, как и следовало ожидать, рождаемость в городах снижается раньше и быстрее, чем в сельской местности. Например, в Италии брачная рождаемость в больших городах с населением более 100 тыс. жителей в 1871 г. была на 15 % ниже, чем в маленьких городах с населением менее 30 тыс. жителей, по преимуществу вполне деревенских; в период 1871–1901 гг. рождаемость в первых снизилась на 16 %, а во вторых — на 5 %, что еще больше увеличило разрыв. Это утверждение, применимое во второй половине XIX в. к большей части Европы, требует, однако, осторожного к себе отношения — как из-за специфической структуры городов, так и из-за тесной их связи с сельской местностью: это затрудняет интерпретацию данных, особенно относящихся к этапу интенсивной урбанизации. В городах высока доля групп населения, для которых брак и воспроизводство недоступны (военные, священники, обитатели богоугодных заведений, прислуга); высока также и доля вновь прибывших, которые оставили семью на родине; высока, особенно во Франции, доля жителей, поручающих своих детей деревенским кормилицам (матери, прерывая кормление грудью, при отсутствии противозачаточных мер укорачивают тем самым интервал между родами); часто нарушается традиционный сценарий отношений между полами. Все эти факторы влияют на статистические данные и создают трудности при интерпретации. И все же представляется, что в XIX в. контроль над рождаемостью в городах начался раньше и набирал силу быстрее. В этом случае наблюдается особенность, характерная только для Франции: добровольный контроль над рождаемостью уже встречался в городах в первой половине XVIII в. (это совершенно точно отмечено в Руане), но на первом этапе он едва оказался способен уравновесить последствия передачи новорожденных деревенским кормилицам (этот обычай, позволяющий матерям сокращать период кормления грудью, увеличивал фактическое деторождение). Второе соображение заключается в том, что снижение рождаемости сначала наблюдается в более высоких (по знатности, профессии или образованию) общественных классах и распространяется на другие слои через немалый промежуток времени.
Опубликовано в журнале «Арт-город» (СПб.), №№ 21, 22, в интернете по адресу: http://scepsis.ru/library/id_117.html; с незначительными сокращениями под названием «Тащить и не пущать. Кремль наконец выработал молодежную политику» в журнале «Свободная мысль-XXI», 2001, № 11; последняя глава под названием «Погром молодых леваков» опубликована в газете «Континент», 2002, № 6; глава «Кремлевский “Гербалайф”» под названием «Толпа идущих… вместе. Эксперимент по созданию армии роботов» перепечатана в газете «Независимое обозрение», 2002, № 24, глава «Бюрократы» под названием «“Чего изволите…” Молодые карьеристы не ведают ни стыда ни совести» перепечатана в газете «Санкт-Петербургские ведомости», 29.01.2002.
Полный авторский текст. С редакционными сокращениями опубликовано в интернете, в «Русском журнале»: http://www.russ.ru/pole/Pusechki-i-leven-kie-lyubov-zla.
Анархизм, шантаж, шум, терроризм, революция - вся действительно актуальная тематика прямого политического действия разобрана в книге Алексея Цветкова вполне складно. Нет, правда, выборов и референдумов. Но этих привидений не встретишь на пути партизана. Зато другие духи - Бакунин, Махно, Маркузе, Прудон, Штирнер - выписаны вполне рельефно. Политология Цветкова - практическая. Набор его идей нельзя судить со стороны. Ими можно вооружиться - или же им противостоять.
Николай Афанасьевич Сотников (1900–1978) прожил большую и творчески насыщенную жизнь. Издательский редактор, газетный журналист, редактор и киносценарист киностудии «Леннаучфильм», ответственный секретарь Совета по драматургии Союза писателей России – все эти должности обогатили творческий опыт писателя, расширили диапазон его творческих интересов. В жизни ему посчастливилось знать выдающихся деятелей литературы, искусства и науки, поведать о них современным читателям и зрителям.Данный мемориальный сборник представляет из себя как бы книги в одной книге: это документальные повествования о знаменитом французском шансонье Пьере Дегейтере, о династии дрессировщиков Дуровых, о выдающемся учёном Н.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Массимо Монтанари (р. 1949) — историк-медиевист, специалист по истории питания, преподаватель Болонского университета и единственного в своем роде Университета гастрономических наук, в своей книге прослеживает эволюцию традиций питания в Европе с III по XX век. От хлеба и оливкового масла древних римлян и греков, куска мяса на костре варвара до современных консервов и фаст-фуда; от культа еды в мифах и эпосе, от тысячелетнего страха перед голодом к современной боязни переедания… История питания, настаивает М.
Профессор Флорентийского университета Франко Кардини, знакомый российскому читателю по «Истокам средневекового рыцарства», в своей работе исследует отношения между христианской Европой и исламским миром. Особое место в книге занимает история предрассудков, ошибочных представлений и просто недоразумений — во многом благодаря им Европа и исламский Восток вступили в противоборство, не угасшее до настоящего времени.Серия «Становление Европы» основана пятью издательствами в различных странах, издающими книги на разных языках.
Известнейший французский медиевист рассматривает Средние века прежде всего с точки зрения складывания европейской идентичности. Именно в эту эпоху, которая заслуживает самого пристального к себе отношения, сформировались основные черты знакомой нам Европы. Само понятие «Европа» встречается уже в документах VII века, а первая попытка ее объединения восходит к следующему столетию. Далее, на протяжении всего Средневековья, складывались отличительные особенности Европы как особой социокультурной общности, объединенной христианскими ценностями, и возникали первые ростки общеевропейского самосознания.