– Нет, звание героя соцтруда я уже Петру Васильевичу обещал. Не дадут на одну семью сразу две. Но, если не ошибаюсь вместе с премией орден Ленина подагается. Устроит?
– Кх-гм… Эээ… Насчет Петра – серьезно?
– Такими вещами разве шутят? Как у него там дела, кстати? Строительство начали?
– Заезжал на прошлой неделе, весь в делах, спит по три часа в сутки, планов громадье, жалуется, завал по всем фронтам. Настроение оптимистичное.
– Привет передавай. В конце месяца наведаюсь, посмотрю, как у него дела.
– Дык, туда два часа ехать, обратно столько же – считай, день ушел. Ты на сколько прибудешь? На неделю?
– На пару дней максимум. Больше не получится. Но к дядьке в передовой колхоз «Красные баррикады» ехать надо обязательно, вы не обижайтесь только, что дома так мало побуду. Может в августе отпуск выпрошу перед учебой.
По официальной версии для родителей я числюсь абитуриентом, готовлюсь к поступлению, одновременно подрабатываю в доме культуры.
– Как насчет премии и ордена? Передумал уже? Маме можно обещать новый мебельный гарнитур или подождать?
– Бать, я серьезно. Вопрос по твоему профилю. Ты месторождение в Майске хорошо знаешь?
– Гм. Неожиданно. Решил пойти по папиным стопам? В последнее время ты меня удивляешь, с каждым разом все больше.
– Батя, межгород капает. Давай, ближе к делу. Ты должен знать о нём.
– Знаю, конечно. Не так, чтобы хорошо, но в общих чертах. Чего надо-то? Если нужны точные данные, то в геологоразведке уточню, мы буровики больше, в голове лишнее не держим. Майск – это в Туркмении, недалеко от Каспия. Открыли в семидесятом. Добычу начали лет десять назад. Большое месторождение. Что-то ещё?
– Спасибо, это я и так знаю. Навскидку, вспомни главные отличия от нашего Аксарайска?
– Гм. Содержание серы и глубина залегания отличаются. А так похожи, одна геологическая структура. Прикаспийская. Наш комбинат, по сути, серу производит, немного дизтоплива и бензин, газ – попутный второстепенный продукт. В Майске добыча и транспортировка газа идет, как основной процесс.
– Спасибо, буду знать, – на самом деле мне это и так известно еще из прошлой жизни, но лишний раз шокировать родителя не хочется. – Сера нас пока не интересует. Ключевое отличие – у нас подсолевое газоносное месторождение, а в Майске – надсолевое. Поэтому у них глубина буровых скважин – два километра, у нас – от трех и глубже. Так?
На другом конце междугороднего провода повисло молчание. Батю понять можно, на комбинате не всякий инженер, если он не с «Бургеологии» или с «промыслов» знает о структуре месторождения, а здесь родной отпрыск, еще год назад отчисленный из рыбного института за неуспеваемость, оперирует такими понятиями, причем осознанно.
Следует пояснить, откуда эти самые познания у меня взялись. Понятное дело, от родителя, от кого же ещё? Только не сейчас, а в будущем.
Когда в начале двухтысячных было открыто гигантское газовое месторождение Галканыш, то именно наши буровики и специалисты с Аксарайска вели там геологоразведку и разведочное бурение. Батя к тому времени как раз перешел на должность зама в «НижневолжскБурГеологию», поэтому непосредственно причастен к этому процессу. Правда, к тому времени ему уже было под шестьдесят, поэтому в Туркмению он не поехал, мать не пустила. Условия в туркменских степях даже для молодых и здоровых людей достаточно экстремальные, а для предпенсионного возраста – категорически неподходящие. Хотя платили там здорово – порядка двух тысяч долларов, что для того времени было запредельно много.
Батя, хоть, и не поехал в Минару (незалежные туркмены к тому времени уже переименовали город Майск), естественно был в курсе всех подробностей, и даже пытался Мишку сагитировать «махнуть на заработки».
Уникальность месторождения Галканыш в Майске в том, что его открывали дважды. Один раз в советское время, второй раз в 2008 году. Дело в том, что оно – двойное! Верхний слой, с достаточно крупными запасами газа, разведали и начали добычу еще во времена Брежнева. Но самое вкусное оказалось на глубине от трех километров, под соленосным слоем. Огромное, можно даже сказать, гигантское месторождение газа, более, чем на двести миллиардов кубов.
Почему сразу не догадались пробурить глубже? Сейчас трудно сказать. Наверное, обрадовались, тому, что уже нашли. Да и добывать с двух километров в разы проще и обычно дешевле. Но Галканыш уникален еще и тем, что газоносный слой здесь невероятно «толстый» – более километра, поэтому добыча оказалась очень выгодной.
В качестве приятного бонуса: сразу после этого там же нашли нефть. Не самые большие запасы в стране, примерно триста миллионов тонн, но зато какой! Это оказалась чистейшая нефть высочайшего качества, лучшая на всей территории бывшего СССР, практически без примесей.
Так что когда я намекал на Ленинскую премию, то нисколько не преувеличивал. За такое месторождение всем причастным наград хватит. Наши, по сути, его и открыли, только через двадцать лет в будущем. И теперь месторождение достанется всему Советскому Союзу, а не очередному Туркменбаши на прокорм. Только и всего. Справедливо со всех сторон зрения. И вообще, нефиг было Майск переименовывать в Манару какую-то. Город с самого основания так назывался. Может, я тоже был бы не против, чтобы его в Морозовск переиначили, но скромность не позволяет.