Деловые письма. Великий русский физик о насущном - [108]

Опыт работы с Глававтогеном в продолжение последних шести месяцев окончательно показал, что дальше, при такой организации внедрения, успеха добиться трудно.

Все это время я был погонщиком мулов, а в руке у меня не было не только палки, но даже хворостинки. Поэтому полагаю, что в той или иной форме мне нужно дать официальную власть, чтобы я сам мог руководить вопросами внедрения в производство. И тогда, несмотря на то, что мне на это время придется сократить мою научную работу, у меня будет взамен удовлетворение видеть наши установки внедренными.

Кроме того, надо искать новые принципы организации внедрения. Я думаю, что основное, что надо испробовать нового, – это создать совершенно самостоятельную организацию, перед которой только и поставить одну задачу о внедрении этих установок, а чтобы ее не заели, ее надо непосредственно подчинить СНК.

Самое главное – это кадры. Те инженеры, которых я предлагаю привлечь <…> мне кажется, заслуживают полного внимания, но эти люди не хотят работать с Глававтогеном, который пользуется неважной репутацией в кругах наших технических работников. Но они говорят, что охотно пойдут работать, если будут знать, что будет другая организация, где идейное руководство будет принадлежать мне. Прилагаю официальное письмо с конкретными предложениями как по развитию производства наших установок, так и по вопросам о дальнейшей работе нашего института в этом направлении[204].

Теперь мне хочется поехать в Казань на две-три недели, чтобы провести ряд опытов в лаборатории и отдохнуть от Глававтогена.

Но сейчас надо проводить новые решения о внедрении ТК-200. Поэтому я был бы Вам очень благодарен, если бы Вы нашли возможным, чтобы эти постановления или были бы разработаны в ближайшие несколько дней, или, если это затруднительно, то, может быть, их можно отложить до мая, так как мне хочется принять участие в их формулировке, а сейчас Вы бы разрешили мне поехать в Казань.

Ваш П. Капица

Москва, 12 мая 1943 г.

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович!

Вот уже второй день ищу себе заместителя. Это происходит так: сижу у товарища Овчинникова в ЦК, он вызывает различных товарищей и происходит беседа. Я много раз беседовал с Овчинниковым о наших заданиях и у меня возникла мысль, что сам Овчинников мог бы быть моим заместителем. Он, безусловно, способен заинтересоваться нашими делами, он честный товарищ, я думаю, с ним я бы мог хорошо сработаться, и мне кажется, что он согласен был бы пойти к нам работать. Были там неплохие товарищи, но все они с оттенком делячества, а для проблемной задачи, как перестройка на кислород всей нашей промышленности, нужны принципиальные люди и с огоньком.

Но вот отпустит ли его товарищ Маленков? Так как для меня вопрос моего ближайшего помощника самый важный, то решаюсь писать по этому поводу Вам – как за советом, так и за помощью[205].

Ваш П. Капица

P. S. Дела идут помаленьку, хотя пока главк – это я. По постановлению ГКО мне звонят со всех сторон – по вопросам о рабсиле, автомобилей, строители завода и пр. и пр., но так как кадров еще нет, то приходится самому выступать в роли Фигаро.

Москва, 20 августа 1943 г.

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович!

Это время я занимался изучением кислородной проблемы в нашем хозяйстве. Также начал заседать Технический совет. Хочу Вам написать о некоторых выводах и попросить у Вас совета.

Применение кислорода в производстве весьма разнообразно, но на сегодня вполне выяснено применение его только в черной металлургии – это интенсификация получения чугуна и стали. У нас в Союзе были опытные домны, в Германии, говорят, не только велись исследовательские работы, но были заводы. По-видимому, рентабельность этих процессов несомненна. Вот что дают некоторые цифры, беру их из подсчета, сделанного академиком Бардиным. При производстве стали, равном американскому (100 млн тонн в год), при замене воздуха кислородом экономия по капиталовложению будет 13,5 миллиарда рублей (в довоенных рублях). Стоимость металла уменьшится на 13,5 %. Затраты на кислородные станции (не считая силовых установок) – 2,2 миллиарда рублей. Если нам проводить этот план и разбить его на десять лет, то это будет по 220 миллионов в год, т. е. в год мы должны строить в десять раз больше установок, чем может наш теперешний завод № 28. Конечно, это все цифры ориентировочные, но масштаб они дают.

Надо вести наши дела так, чтобы к концу июля или к началу августа весь институт был уже в Москве. Поэтому ускорьте присылку всех пропусков. Все без исключения желающие могут, конечно, оставить семьи до того момента, до какого они пожелают; обязательным приезд в Москву я считаю только для сотрудников. Упаковка в институте идет полным ходом. <…> План дальнейших действий таков. Когда я кончу здесь дела, недели через две я еду в Москву, а Вы готовьтесь переезжать в Казань, чтобы закончить реэвакуацию института, с тем чтобы в начале августа мы уже бросили думать о Казани, за исключением тех семей, которые останутся здесь. По-видимому, к ним относится семья Шальникова и другие семьи, которые не захотят расставаться со своими огородами. <…>