Он по-военному отдал честь и старательно закрыл дверь.
Брэнди опустилась в кресло. Если так пойдет дальше, дорога до Рождества будет долгой.
Брэнди никак не могла сосредоточиться. Воспоминание о ненормальном Деде Морозе отвлекало ее от работы. В конце концов она затолкала бумаги в ящик стола и отправилась в свой ежедневный обход.
Еще будучи стажером, Брэнди приучилась часто и, главное, неожиданно заглядывать то в один, то в другой отдел, чтобы убедиться, что работники правильно выполняют все инструкции. Со временем это стало хорошей привычкой. За два года своего директорства в Оук-Парке Брэнди избежала многих крупных неприятностей, решая возникающие проблемы в самом начале, пока с ними еще легко справиться. Не в последнюю очередь благодаря этому ее магазин был одним из самых прибыльных в торговой сети «Тайлер-Ройал».
Хотя, если генеральный директор будет и дальше присылать работников, которые ей не нужны и неприятны, от ее достижений скоро ничего не останется. Что это, в самом деле, нашло на Росса Клейтона? Зак Форрест утверждал, что не имеет на него никакого влияния, но Брэнди этому ни на минуту не поверила. Она только терялась в догадках, какого характера могло быть это влияние.
Обычно по понедельникам в магазине бывало затишье, но этот рождественский сезон явно обещал быть самым бурным из всех, какие Брэнди пришлось видеть, и, несмотря на «неторговый» день, народу в магазине было полно.
Одни покупатели еще только любовались рождественскими елками, которые с двух сторон стройными рядами обрамляли центральный вход, как бы приглашая публику войти и рассмотреть все получше. Другие были уже тяжело нагружены пакетами и коробками с сине-серебряным фирменным знаком «Тайлер-Ройал». В отделе игрушек несколько женщин не спеша выбирали подарки, а рядом дети выстроились в очередь к огромному креслу, стоящему прямо перед разукрашенным фасадом Мастерской Санта-Клауса.
Стоп, сказала себе Брэнди. Сейчас не должно быть Деда Мороза на дежурстве. Он заступает только вечером, когда дети вернутся из школы и вместе с родителями смогут прийти в магазин.
Она остановилась у ограды, окружающей Мастерскую Санта-Клауса и помогающей сдерживать напор детской очереди в часы пик. Сейчас, впрочем, было тихо. Набралось не больше дюжины ребятишек, желающих поговорить с человеком в красной шубе, который удобно расположился в огромном, как трон, кресле и уже держал на каждом колене по малышу.
Брэнди подошла к ближайшему пункту выдачи товаров и набрала номер директора по кадрам:
— Вы назначили нового Санта-Клауса на работу сегодня в дневную смену?
В голосе директора послышалось изумление:
— Нет, конечно. Я выдал ему должностную инструкцию и сказал, что мы позвоним, как только составим новое расписание, с его участием, — в точности как вы велели.
— Так я и думала, — пробормотала Брэнди, кладя трубку.
Когда она снова подошла к Мастерской Санта-Клауса, двое мальчишек как раз слезли с его колен, а маленькая девочка забралась. Брэнди оперлась на перила и с минуту наблюдала за происходящим. Ей пришлось признать, что Зак Форрест оказался не таким плохим Дедом Морозом, как она предполагала. Правда, он был все же слишком худым, хотя явно подложил ваты под шубу на талии, и даже издали было видно, что борода у него фальшивая. Но он как-то сумел превратить свои черные брови в седые и костюм у него был отличный — тяжелый красный бархат, отороченный вроде бы настоящим белым мехом. И сапоги, и ремень на поясе тоже не полиэтиленовая дешевка, а самая лучшая черная кожа, натертая до блеска. Из того же материала была обложка тетрадки, лежавшей на его правом колене.
Тетрадь? Брэнди не верила своим глазам. Что, скажите на милость, он мог там записывать? И вообще, что он делает здесь, не дождавшись ее указаний? Чем быстрее она разберется с этим мятежным работником, тем лучше.
Брэнди проскользнула в калитку и прошла к началу очереди.
— Мне надо с вами поговорить, — шепотом сказала она.
Зак не обратил на нее ни малейшего внимания. Он был весь сосредоточен на ребенке, которого держал на коленях. Это была девочка лет четырех, она весело болтала на языке, который Брэнди вполне могла бы посчитать иностранным. Некоторое сходство с общепринятым английским просматривалось, однако весьма незначительное. Но Зак, хотя и морщил бровь, тоже, видимо, не без труда понимая девочку, время от времени записывал в тетрадку что-то из того, что она говорила.
— Вы меня слышали? — вполголоса спросила Брэнди.
Зак поднял глаза и оглядел очередь.
— Конечно. Увидимся, когда я закончу с детьми.
Брэнди изо всех сил прикусила язык, чтобы не рявкнуть тут же: «Вы уволены! » Только присутствие десятка детей и их родителей удержало ее.
И Брэнди стала ждать, стараясь не притопывать от нетерпения, пока он спускал с колен девочку, манил к себе следующего ребенка и заводил беседу... Этак он до вечера будет возиться с дюжиной малышей, думала она. В этом, несомненно, его замысел — тянуть резину, пока Брэнди не надоест ждать.
Она закрыла калитку, чтобы больше никто не становился в очередь, и вывесила табличку: «Санта-Клаус кормит своих северных оленей. Скоро придет». Это объявление ее Деды Морозы всегда вывешивали на время перерывов в работе. Потом она вернулась к гигантскому креслу и встала рядом. На коленях у Зака сидел очередной ребенок, а его мама пятилась назад с фотоаппаратом.
