Дело Зорге - [56]

Зорге не раз спрашивал себя, кому в Лондоне пришла в голову забавная мысль выбрать в качестве позывных для радиопередач на гитлеровскую Германию первые такты «Героической симфонии» Бетховена. Добрая половина немцев знала эти позывные. Сейчас эти немцы, как и он, сидели перед своими радиоприемниками, предварительно плотно завесив окна, закрыв двери и выключив телефоны. Они заплатили бы своей жизнью, если бы их застали за слушанием передач вражеской радиостанции.

Зорге настроил приемник, наклонил голову к динамику, он не хотел пропустить ни одного слова. Его интересовало не только содержание сообщений, а — и, пожалуй, что было главное — те интонации, с которыми их произносили. Сегодня Зорге удалось без труда разобрать подтекст передачи. Он сразу понял, что лондонский комментатор находится в чрезвычайно затруднительном положении.

Если нацисты думают, что уже достигли решающей победы, то они глубоко ошибаются, говорил комментатор. Советы быстро восстановят потери в людях и технике. Новые части находятся уже на марше. В конце концов, стратегия русских заключается в том, что они стараются затянуть врага в глубь страны. Гитлер повторяет ошибку Наполеона. Если русские и потеряют еще несколько городов и областей, то это не что иное, как шахматный ход их командования. У них достаточно пространства, чтобы не принимать невыгодных им сейчас решающих сражений. Их отступление совершается по приказу и в образцовом порядке.

Зорге выключил приемник.

Комментатор Би-би-си подтвердил вчерашнее специальное сообщение Берлина. Гитлеровские войска прорвали оборонительную линию русских на старой границе и успешно продвигаются на Восток. Две советские армии окружены и уничтожены. Русские отступили по всему центральному участку фронта, перед немцами открылась дорога в глубокий тыл России. Сама Москва оказалась под угрозой.

Плохо складывались дела для Иосифа Сталина. Да и для Черчилля. Если флаг со свастикой взовьется над Кремлем, то, по мнению Зорге, Гитлер вскоре окажется и в Букингемском дворце.

Судьба, кажется, улыбалась фюреру…

Наступил самый подходящий момент, чтобы вмешаться ему, Зорге.

Зорге приучил себя внимательно следить за тем, что происходит вокруг него, где бы он ни находился и чем бы ни занимался. И сейчас, глубоко погруженный в свои мысли, он сразу услышал шуршание легких шагов по гравию дорожки, ведущей к его дому.

Зорге мгновенно насторожился, но эти шаги не предвещали ничего опасного. Он поспешил открыть дверь перед Биргит.

— Что с тобой ? — сразу спросила она. — Получил неприятные известия?

— Да, я получил известия, и  даже очень важные.

— Если у тебя неприятности, Рихард, я хочу разделить их с тобой. У нас все должно быть общим.

— Ты в этом уверена, Биргит?

Она испуганно взглянула на него.

— В том, что принадлежу тебе и никому больше? Ну конечно. Разве я не доказала это тебе?

Биргит не получила ответа. Зорге пристально смотрел на нее.

— Что случилось, Рихард? Что с тобой?

— Я хочу знать, — сказал Зорге, пойдешь ли ты за мной на любую опасность, если потребуется — и на смерть?

Он так сильно тряхнул Биргит, что ее руки заболтались, как у куклы.

— Ты сошел с ума, Рихард? Он высоко поднял ее в воздух.

— Будешь со мной, если я сойду с ума?

Она чувствовала необыкновенную силу этого человека и целиком подчинялась ему.

— Да, Рихард… Даже тогда.  Всегда с тобой.

Он опустил ее на  пол и громко рассмеялся. Внезапно Зорге оборвал смех. Он опустился на колени перед креслом, в которое села Биргит, взял руки девушки и с нежностью поцеловал их.

— Ты прекрасно держала себя, моя маленькая. Извини, что напугал тебя.

Она спрятала лицо на груди Зорге и нежно гладила его волнистые волосы.

— Нет, ты меня не испугал, Рихард, мне все равно, какой ты.

— Мне только хотелось увидеть, как ты будешь реагировать, если со мной что-нибудь случится. Ты, надеюсь, правильно поняла меня?

— Ну конечно!

Зорге подошел к книжному шкафу, достал оттуда бутылку коньяка и две рюмки. Наполнил одну из них до краев.

— Не хочешь ли тоже глоток? — спросил он. 

— Это тебя успокоит.

Биргит покачала головой.

— Нет. Мне хотелось бы услышать от тебя новости. Зорге отпил немного. Затем медленно прошелся по комнате и наконец заговорил.

— Немцы, по всей видимости, считают, что уже выиграли войну. Они прорвали русский фронт. Если не случится чуда, они могут захватить Москву.

— И тогда наступит мир? О, Рихард, как я рада за тебя.

Зорге задумчиво посмотрел на девушку.

— Чему ты так радуешься? Ведь ты, так сказать, нейтральна, нейтральный человек, представительница нейтральной страны.

Она засмеялась.

— Почему нейтральна? Мы принадлежим друг другу, и, значит, я не нейтральна. Я с тобой, а ты немец.

— Только наполовину, дорогая. Моя мать русская.

— Но ты же воспитан, как настоящий немец. Я думаю, ты даже образцовый немец. Ты ответственный сотрудник немецкого посольства. Ты выступаешь с докладами в «Немецком доме». Его превосходительство Тратт — твой друг. Он прервал ее движением руки.

— Все это, дорогая, только средства для достижения цели.

— Какой цели, Рихард?

— Ну, для того, чтобы быть Рихардом Зорге. Быть человеком, от которого зависят исторические решения.