Дело труба. Баку-Тбилиси-Джейхан и казахстанский выбор на Каспии - [25]

При этом официальный Тбилиси не постеснялся сразу начать новый этап борьбы за дополнительные выгоды от мегатрубопроводных проектов каспийских инвесторов на своей территории. Сейчас эта борьба ведется вокруг проекта Южно-Кавказского трубопровода (ЮКТ), который должен пройти по маршруту Баку – Тбилиси – Эрзерум для доставки газа из азербайджанского месторождения Шах-Дениз в Турцию и Европу.

На первом этапе пропускная способность ЮжноКавказского нефтепровода составит 8 млрд. кубометров в год, а со временем может возрасти вдвое.

Начало строительства запланировано на 2005-й, добычи – на 2006 год. Главную роль в проекте добычи и транспортировки играют ВР и норвежская компания «Статойл», участвующие также в Шах-Денизском партнерстве по разработке месторождения.

Грузия за то, что трубопровод пройдет по ее территории, получит 0,5 млрд. долларов, а в качестве компенсации за транзит сможет ежегодно покупать еще 1 млрд. кубометров газа по цене 55 долларов за 1000 кубометров при условии, что поставки в Турцию составят 6,3 млрд. кубометров в год. Объем прокачки может быть меньше, поскольку Анкара допускает вероятность снижения уровня закупок.

Сегодня политическое руководство Грузии добивается от инвесторов Южно-Кавказского нефтепровода гарантий предоставления газа в оговоренном объеме независимо от объема прокачки в Турцию. Кроме того, грузинский министр государственного имущества Каха Бендукидзе предложил иностранцам приобрести национальные газовые сети для распределения шахденизского сырья на внутреннем рынке.

Грузинские трубопроводы находятся в плохом состоянии, и стране нужен инвестор, способный вложить 300 млн. долларов в их реконструкцию.

Этот бизнес не нужен ВР, поскольку грузинские потребители уже должны в общей сложности несколько сот миллионов долларов различным поставщикам – от Туркмении до российского «Газпрома». Выполнение грузинских требований в газовой сделке грозит ущербом не только иностранным инвесторам, но и Азербайджану. У страны снизится инвестиционная привлекательность из-за трудностей при экспорте газа, а бюджет рискует недополучать налоги, если шахденизское партнерство будет тратить деньги на добычу и терять прибыль на рынке в Грузии. Поэтому Баку нашло способы показать Тбилиси, что может ущемить его, например, прерывая раз за разом железнодорожный транзит.

Еще недавно международному нефтяному сообществу казалось, что главную опасность для проектов трубопроводного экспорта углеводородов на Запад представляют Россия и Иран.

Тегеран в начале десятилетия организовывал провокации на азербайджанском шельфе, Москва год назад старалась установить полный контроль над энергетической отраслью Грузии.

Россия и Иран отрицательно относились к маршрутам через Грузию в обход своей территории и старались им помешать. Но их усилия были бесплодными, и когда кавказские партнеры остались друг перед другом, то вместо безудержного прогресса в осуществлении проектов обнаружилось следующее. Баку и Тбилиси имеют общие цели, однако противоречивые интересы, и эти прагматические противоречия создают не меньше проблем, чем стратегическое противодействие внешних сил.

Теперь же Россия до запуска трубопровода Баку – Тбилиси – Джейхан понемногу принимает в свою систему нефть АМОК, чего не было с 2000 года, Иран ожидает сырья ГНКАР, чего не было никогда. При этом вполне возможно, что Баку собирается через год-два полностью прекратить использование трансгрузинского трубопровода Баку – Супса. В связи с этим оживает интерес к проекту четырехсоткилометрового трубопровода Баку – Тебриз в Иран.

Очевидно, что трубопровод Баку – Джейхан останется главным связующим звеном между кавказскими соседями. Но проблемы с Грузией сделали для Азербайджана и иностранных инвесторов очевидной необходимость создания хотя бы некоторых альтернативных маршрутов экспорта. Скорее всего, эта политика поможет каспийским экспортерам защитить себя от амбиций транзитных стран независимо от того, кто они.

«Черный ход» для вывоза нефти из региона, не имеющего прямого выхода к открытым морям, нужен не по политическим, а по коммерческим соображениям.

Если про отношения Азербайджана как с Грузией, так и Казахстаном можно сказать, что это отношения «осторожной дружбы», имеющей свои камни преткновения, и периодически публично показывающей реальные противоречия, то в отношениях Грузии с Казахстаном в последнее время стоит отметить нарастание спокойных позитивных деловых тенденций (хотя, конечно, нельзя сказать, что эти страны союзники и доверительные партнеры).

Видимо, в последнее время руководство Казахстана стало все четче осознавать, что портовые мощности Грузии – кратчайший путь перевалки из Каспия в Европу, и проекты в области строительства грузинской портовой дельты после непродолжительного застоя начинают привлекать инвесторов и экспортеров, в том числе и на уровне казахстанского правительства.

В начале июня, после завершения встречи глав правительств стран СНГ в Тбилиси, премьер-министр Казахстана Даниал Ахметов и его грузинский коллега Зураб Нога-идели осматривали инфраструктуру порта Батуми. Этот порт ежегодно отправляет около 7 млн. тонн нефтеналивных грузов и теперь получает шанс на существенное расширение. Даниал Ахметов остался доволен, сообщив, что «здесь хороший выход на Босфор».