Дело трех императоров - [22]

- В общем, все вы вступили в сговор с целью обмануть Анри Валюбера, - сказал Руджери.

- Я уже сказал вам, что не одобрял решение Лауры. Если вы считаете, что, согласившись при таких обстоятельствах помочь ребенку, я стал сообщником в преступлении, это ваше дело. Но если бы пришлось выбирать снова, я бы сделал то же самое.

- И у вас никогда не возникало чувства неловкости перед вашим другом Анри Валюбером?

- Никогда. В сущности, какое он имел к этому касательство? Если бы он узнал, то счел бы себя обесчещенным - такой уж он был человек, - и в результате все только усложнилось бы. Возможно также, что поведение Лауры было продиктовано мотивами, которые мы не учли: например, опасением, что муж захочет во что бы то ни стало найти отца девочки и отомстить ему. А вдруг Лаура, всегда говорившая мне, что не знает, кто отец, на самом деле прекрасно это знает и боится его? Видите ли, в подобного рода делах возможно все. Наверно, лучше было бы поступить, как поступила она, предоставить событиям идти своим ходом, а не вытряхивать все наружу.

- Интересный у вас взгляд на вещи, монсиньор.

- Это потому, что наверху воздух свежее, - улыбнулся Вителли. - Кстати, здесь вы найдете несколько фотографий Лауры и ее ребенка.

Лоренцо Вителли смотрел, как полицейский перелистывает альбом. Валанс заглядывал ему через плечо. Епископу не нравилось, что полиция так близко подобралась к Габриэлле. Неужели они собираются таскать ее на допросы?

- А почему такое волнение? - спросил он Руджери. - У женщины есть дочь, что тут необыкновенного?

- Предположим, что Анри Валюбер приехал в Рим не ради рисунка Микеланджело, а потому, что узнал о существовании Габриэллы Делорм. Это объяснило бы его неожиданный приезд: говорят ведь, что срываться с места просто так было не в его привычках. Предположим, он сделал вид, будто хочет провести расследование в Ватиканке, а на самом деле решил выяснить, кто отец Габриэллы. В результате мог разразиться скандал, который нанес бы непоправимый ущерб Лауре Валюбер. Муж развелся бы с ней. Вы знаете, конечно, что у мадам Валюбер нет ни гроша за душой.

- Лаура была во Франции, когда убили ее мужа, - сказал Вителли.

- Конечно, она его не убивала. Но Лаура Валюбер - яркая личность, и многие преданы ей до самозабвения. Не правда ли, монсиньор? Клавдий или, скажем, Габриэлла пошли бы на многое, чтобы защитить ее. Не говоря уже о том, что у обоих были свои счеты к Анри Валюберу и вдобавок после его смерти они становятся богачами. Все это вместе взятое и подтолкнуло их к убийству.

Епископ снова встал с места и глядел на полицейского сверху вниз. Его руки снова сжимали лиловый пояс облачения. Валанс смотрел на него не без симпатии и находил, что в этой несколько воинственной позе епископ выглядит красавцем.

- Вы позволяете себе выдвигать обвинение против Габриэллы? - спросил Вителли.

- Я только говорю, что у нее были очень убедительные мотивы.

- Это уже слишком.

- Но это правда.

- Вечером, во время праздника, она была в гостях у друга, я это знаю точно.

- Нет, монсиньор. Я вас сейчас огорчу, но сын привратницы видел ее в вечер убийства на площади Фарнезе. Он хотел заговорить с ней, но Габриэлла, похоже, не узнала его.

Руджери сбавил тон. Он говорил мягче и инстинктивно протянул руку к Вителли, словно для того, чтобы отразить удар. Он пожалел, что вначале был так резок: сейчас ему совестно было смотреть на епископа, на лице которого появилось выражение боли. Если бы можно было вернуться назад, он сказал бы все по-другому.

- Убирайтесь вон, - сказал Вителли. - Вы, оба, убирайтесь вон! Вы уже получили, что хотели.

Руджери и Валанс медленно вышли. Спускаясь по лестнице, они услышали, как епископ зовет их. И подняли головы.

- Я же вам сказал, что напал на след! - крикнул Вителли. - Я найду вам библиотечного вора, и вы поймете, что он и есть убийца Анри! Слышите, Руджери? Вы полицейский, но вы недалекий человек! И вы размениваете золото на свинец!

Епископ отошел от балюстрады, повернулся к ним спиной и, размашисто шагая, удалился. Дверь его кабинета с силой захлопнулась.

Руджери замер на ступеньке лестницы, вцепившись рукой в перила. Он разменивал золото на свинец. Он поискал взглядом Валанса, но тот исчез без всяких объяснений.

XVII

Ришар Валанс направился прямо в отель. Когда ранним вечером он снова вышел на улицу, то чувствовал себя победителем. Перед этим он несколько часов говорил по телефону, а потом совмещал вновь полученные сведения с тем, что ему было уже известно и что оставалось лишь правильно истолковать. Стоило только обратиться к здравому смыслу, как запутанный клубок необъяснимого сразу превратился в строгую последовательность вполне очевидных фактов. Результат был окончательным и убийственно простым. Похоже, до сих пор это никому не приходило в голову. Хотя, если вдуматься, он с первой же встречи дал Руджери ключ к разгадке.

На данный момент Валанс выбил у полицейского разрешение опередить его и первым допросить трех императоров. Вначале Руджери был категорически против. Но Валанс умел нейтрализовать любое сопротивление, потому что его собственная решимость была цельной, как скала, без тех слабых мест, которые заставляют других людей уступать нажиму со стороны или силе времени. Правда, с Руджери, прежде чем он сдался, пришлось повозиться минут десять. Это было много. Полицейский Руджери оказался крепким орешком.