Дело Тихонова-Хасис - [50]

Но отбросим пока все эти живописные детали, подтвердить которые следствию нечем. Отметим только твердо: кто и какие знаки подавал убийце, куда именно кто-то их подавал, где находился в этот момент сам убийца — следствием не установлено. Если, конечно, не считать таким знаком «семенение по противоположной стороне улицы» вслед (!) за жертвами.

Зададим, однако, главный вопрос: что и зачем могла делать Хасис на Пречистенке в день убийства, если считать ее соучастницей?

Материалы дела представляют нам по данному поводу настолько противоречивые сведения, что возникают ответы, исключающие один другой.

Прежде всего: если убийца знал в лицо Маркелова, ему никакие знаки не были нужны. Он сам увидел бы и опознал жертву.

Итак: знал ли в лицо Тихонов Маркелова? Знал! Фотография Маркелова, правда, групповая и плохого качества, обнаружена в компьютере, которым пользовались Женя и Никита. Но мало того. В своем вынужденном самообвинении (в ночь с 3 на 4 ноября) Тихонов постоянно повторяет, что в ходе подготовки к убийству неоднократно следил за Маркеловым после его пресс-конференций, и «в ходе этой слежки Анастасия Бабурова видела меня и впоследствии могла меня опознать». И он именно в связи с этим застрелил журналистку вслед за адвокатом[50].

Вполне логично.

Однако вот что на суде объясняла присяжным в своей обвинительной речи второй прокурор Елена Сухова: «Когда планируется убийство, ошибки быть не может. Фотографии мало: человек будет идти, двигаться, да еще в зимней одежде. Нужен был кто-то, кто видел Маркелова лично». И разъяснила в этой связи аудитории роль Евгении Хасис: она-де точно знала, как выглядит Маркелов, поскольку не раз наблюдала его в процессе по делу Рюхина. И поэтому смогла опознать его по выходе с конференции, а затем подать условный знак (какой? это так и осталось неизвестным) исполнителю убийства. Сухова, вопреки сказанному выше, уверяла, что в отличие от Хасис, Тихонов не видел адвоката в лицо. Поэтому-де Хасис нужна была Тихонову, чтобы указать на Маркелова.

Налицо вопиющая логическая нестыковка.

Допустим, что некий убийца (не Тихонов, на мой взгляд) действительно не знал, как выглядит Маркелов. Но в этом случае не может быть и речи о том, что он когда-либо следил за ним, бывал на его мероприятиях. Соответственно, он не мог быть замечен и запомнен Бабуровой. И, соответственно, не мог опасаться, что она его узнает.

Итак, одно из двух. Либо некий убийца следил за Маркеловым, был замечен Бабуровой и имел основания ее опасаться, а потому убил. Но в этом случае ему совершенно не нужна Хасис для опознания Маркелова. Либо не следил за ним, в лицо Маркелова не знал, Хасис помогала опознать, но в этом случае нет мотива для убийства Бабуровой.

Версии очевидно противоречат одна другой. А поскольку Бабурова все-таки убита, получается, что они с убийцей знали в лицо друг друга, что полностью исключает предположение о соучастии Хасис в качестве опознавателя Маркелова. Она была просто не нужна для дела.

Перед нами явное и грубое противоречие, в которое защите надо было ткнуть носом прокуратуру и присяжных. Увы, она этого не сделала, посчитав, что Хасис и так слишком очевидно притянута к делу ни за что.

Но мы обязаны хотя бы постфактум внимательно вдуматься в сказанное, ибо тогда становится предельно понятно: участие в деле Хасис не имеет мотивации. Если, конечно, считать убийцей Тихонова, который и без Хасис знал, как выглядит Маркелов. Ну, а если убийца — не Тихонов, то Хасис и вовсе не при чем.

* * *

Так что же мы пока имеем против Евгении Хасис? Одни смехотворные, да простится мне такое слово в столь серьезной ситуации, предположения и домыслы, озвученные, по большей части, основным гособвинителем, полковником Борисом Георгиевичем Локтионовым. В самом деле, как вам понравится, например, такое: Тихонов и Хасис-де «совместно с другими не известными следствию лицами, придерживающимися националистических идей», объединились в группу с целью убийства адвоката Маркелова.

Я охотно помогу обвинению: в преступный сговор вошли также Винни-Пух, Тигра, Пятачок и все-все-все! Раз уж пошла охота на ведьм и призраков, почему бы не помечтать и о таких «не известных следствию лицах»?

Пытаясь обвинить Евгению Хасис, прокуроры, главным образом, демонстрировали присяжным загадочную фигуру, отснятую камерами слежения на Пречистенке в день убийства. 17 марта всем присутствующим в зале и коллегии присяжных были показаны подлинные видеозаписи, на которых можно видеть фрагменты улицы Пречистенка в часы, предшествующие роковому событию. Эти замечательные записи можно охарактеризовать кратко: «Отлично видно, что ничего не видно». Во всяком случае, не видно никого из обвиняемых.

Именно такую оценку видеозаписей, вокруг которых прокуратура исполняет ритуальные танцы, представляя их как важное доказательство, разделяют все, кто их видел, включая, на самом деле, ту же прокуратуру, экспертов и даже присяжных заседателей.

Так, 15 марта, зачитывая один за другим все протоколы выемки видеозаписей с видеокамер, прокурор Локтионов раз десять повторил одну и ту же примечательную фразу: «Рассмотреть лица прохожих не представляется возможным из-за низкого качества видеозаписи». И так по поводу всех (!) записей кряду.