Дело: Темное - [37]
- Наряд как наряд. Удобный, нигде не жмет, не трет. И не цепляется, если надо через кусты лезть... погоди, не отвлекай.
Следующие несколько страниц в дневнике разобрать оказалось невозможно - страницы оказались кое-где полусгоревшими, потрепанными, залитыми какой-то жидкостью так, что строчки расплылись. Но вот потом...
"Пару дней назад в корчме у Крама остановился монах" - писал неизвестный автор. - "С послушником. Монах как монах, степенный, я ходила знакомиться - все про храм расспрашивал, сокрушался, что не стоит. Спрашивал, не развелось ли в округе какой нечисти, и часто ли разводится. Местные уже успели наплести ему сказок про болото, про мавок-навок, про лешего, что в трясину заманивает. Конечно, упырей в окрестностях "появилось" немеряно - где ж без этого? Монах, правда, на это ничего не сказал. Собрал на следующее утро деревню, провел проповедь да обряд очищения, как староста и его (я спрашивала) просил и ушел..."
- Хм...
Алекс тряхнул головой, собирая мысли в кучку, и растянулся на спине, положив шкатулку на грудь.
- Значит, истребляли... Интересная эта деревня! В шкатулке записи о местный событиях. Некоторые. - парню было отчетливо не по себе. - Храм строили-строили... не стоит. Священники мрут... Потом пришел монах, провел обряд... Ушел. В корчме у некоего Крама останавливался. Нда, как оно все... Все любопытней и любопытней...
Он замолчал, разглядывая кроны деревьев.
- А самое обидное - вздохнул он пару минут спустя. - Не знаю, с какого края подступиться. Вижу любопытную вещицу, а как и с какого бока ухватить... Кто такой Светлый?
- Местные легенды. - Мстивой последовал примеру Алекса - устало растянулся на земле, закинул руки за голову, уставившись в ночное, усыпанное звездами небо. - Нежели не слышал? Был, мол, когда-то такой священник, который возненавидел нежить - то ли упырь у него жену любимую сожрал, то дочь в болоте утонула, свалили на болотника. Ну и поклялся он отомстить, занялся ее истреблением. А попутно - чем черт не шутит, и на нечисть свою ненависть распространил. Убивать принялся, направо-налево, да так, что боги вскоре от него отреклись, лишив благословения, а с ним и сана священника - ну это соответственно. Но к тому моменту он уже такую силу набрал, что их благословение ему было и не нужно. В мире чертовщина началась - моры, болезни, нашествия нежити, да причем той, что уже вымерла несколько веков назад - а он, видишь ли, навострился поднимать, то ли договорился с кем, то ли своим умом дошел. С ума сошел, в общем-то, фанатиком стал яростным. Поставил себе целью сделать новый мир, светлый - без нежити, нежити, а заодно и тварей, которые греховны. Людей то бишь.
Он надолго замолчал, словно обдумывая свои дальнейшие слова.
- А когда против него выступили объединившиеся Церковь, маги да и нечисть, он и совсем не выдержал. Совместными усилиями, его, конечно, забороли - уж не знаю как, а тут, видишь как получилось... дай посмотреть. - мужчина протянул руку. - Монах, говоришь, приезжал, храмы не вставали?
- Не говорю, пишут так. - Алекс торопливо накрыл шкатулку рукой. - И я еще не дочитал! Вдруг там что-то еще интересное...
"Ага... то самое" - мысленно фыркнул он, садясь и углубляясь в чтение оставшихся страниц.
- Если боги отвернулись, значит, были и такие которые заинтересовались... - проворчал парень, пролистывая уже читаные страницы.
Строчки на двух последних листках были еще более неровными и выглядели так, словно писали их наспех, очень торопясь, стараясь вместить максимум информации.
"Вчера умер Крам. - повествовали они. - Вроде как тоже, здоровый мужик, я к нему только вчера заходила, а нет, наутро выхожу, говорят - умер. Корчма стоит закрытая, окна забиты, вокруг нее народ толчется - не поймешь, что происходит. Умер, говорят, какой-то плохой смертью - то ли котел на себя с кипятком опрокинул, весь сварился заживо, то ли еще что. Тело увидеть не удалось - просто не пустили, сказали, "нечего тебе, девке молодой, на такие ужасы смотреть". Надо будет ночью глянуть..."
Следующие несколько строчек было не разобрать, почерк неизвестной девушки сделался совсем уж непонятным.
"...Силий, Крам, Атрав, Аллия, Ашка. Всех потом причем (кроме Силия да Крама) живыми видела, говорили, что не умерли, а при смерти лежали - слухи чего только не наврут... Куда-то стала пропадать скотина. Умерли все собаки - или сбежали, на Хвойного косятся как-то странно - он один во дворах остался. На меня тоже косятся, вообще ходят какие-то настороженные. Отослала весть в Швардсвальд..."
Последняя страница представляла собой вообще обрывок листка, просто лежащий в шкатулке, отдельно от остальных - видимо, подшить его уже не успели.
"Хвойный погиб, я слышала, как его растерзали. Живых уже не осталось, боюсь представить, что будет, если они найдут погреб - а они найдут, у них нюх лучше, чем у оборотней. Ответ так и не пришел, не знаю, что делать... пара зелий оставшихся... если что... маме... их тут больше трех десятков, даже дети, живых не осталось вообще, к ночи озверели или от голода совсем одурели, я спрятала вни..."
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.