Дело: Темное - [20]

- Ры-ыжка! - вдруг позвал далекий детский голосок. - Ры-ыжа, Рыжа, Ры-ыженька!

Тонкий детский голос ворвался в воспоминания Генриха и вернул его к суровой реальности. Может, просто девочка ищет кошку или иного зверька где-то в соседском дворе? Рыцарь прислушался, пытаясь понять, откуда именно доносится голос.

Голос доносился издалека, явно не из соседних дворов и был весьма жалобным.

- Рыжка! - отчаянно звал он. - Рыжа, Рыжа, Рыжа! Рыженька!

Казалось, неведомый ребенок сейчас заплачет... впрочем, в этот момент голос смолк.

- Генрих? - окликнула Зимка, выглядывая из дома. - Все в порядке?

- Ры-ы-ыжка! - снова позвал ребенок. Девушка отчетливо вздрогнула, выпрямилась и огляделась кругом.

- Кто это? - напряженно спросила она.

- Не знаю, - настороженно ответил рыцарь. - Наверное, ребенок кого-то из жителей деревни. Оставайтесь здесь, я посмотрю.

Пойдя по двору, Генрих открыл ворота. Положив руку на эфес меча, он вышел на улицу, настороженно оглядываясь. Почему ребенок в такое позднее время бродит по улице и никто не пытается забрать его домой?

Улица была все так же пустынна и тиха. Голос же ребенка теперь отчетливо доносился со стороны тракта, по которому Генрих и Зимка пришли в деревню, и, кажется, удалялся.

- Рыженька! - плакал ребенок. Наверное, бежал вслед за убегающим питомцем - собакой или кошкой, кого еще могут звать такой кличкой?

- Рыженька, Рыжа... Ры-ыжа!

- Проклятье... - зло выдохнул Генрих и припустил со всех ног в ту сторону, откуда слышался детский голосок. Ребенок убегал на ночь из деревни. Даже если бы тут было все в порядке, это было безумием, ибо вокруг лес и огромное количество всякого зверья...

- Стой, девочка, остановись! - крикнул он на бегу.

Ребенок рыцаря, видимо не слышал. Голос продолжал плакать и звать убежавшую "Рыженьку" уже, кажется, за пределами деревни, со стороны тракта.

- Стой! - крикнул он. - Рыжка, Рыженька... остановись!

Генриху показалось, что впереди, в темноте, на дороге мелькнуло светлое пятно - платьице или рубашка...

Генрих, проклиная судьбу, детей и их родителей бросился в погоню за непутевым ребенком. Сейчас было, конечно, не дневное пекло, но бежать в тяжелых доспехах... В общем, бежал он весьма медленно. Несмотря на регулярные тренировки и крепкое здоровье, спринт таким бегунам в броне был просто противопоказан. Поэтому рыцарь, щадя дыхание и ощущая, как мышцы наливаются свинцовой усталостью, решил совершить последний короткий марш-бросок, убежденный, что если уж не догонит, то значит, не догонит... или сдохнет по дороге...

Через некоторое время Генрих, шумно дыша, выбежал из деревни на тракт. Ребенка впереди не было, питомца, за которым он, предположительно, гнался - тоже. Впереди светлой полосой лежала утоптанная дорога, по обеим сторонам которой начинался перелесок.

- Рыжка! - внезапно позвал ребенок сбоку, совсем близко. За деревьями мелькнуло светлое пятно. - Подожди! Рыженька... остановись!

- Стой! Остановись, дитя! - воскликнул тяжело дышавший Генрих. А потом из последних сил бросился за силуэтом. Он должен был спасти девочку, в этом заключался его рыцарский долг. Правда, он был что-то слишком тяжел и в фигуральном и в прямом смысле, как доспехи, все более и более утяжелявшие бег.

- Стой! - как-то особенно отчаянно вскрикнул голос впереди Генриха. Казалось, он был совсем рядом - вон за теми деревьями, совсем-совсем близко, еще рывок...

- Рыжка... Стой! Остановись! Девочка! Рыженька!

А потом рыцарь с разбегу врезался во что-то и, не удержавшись на ногах, кубарем покатился по земле, чувствительно приложившись о какой-то корень. Рядом кто-то сочно выругался.

- Ты рехнулся, что ли? - зло рявкнул лежащий на земле Мстивой, в которого, судя по всему, и врезался Генрих. Глаза кузнеца в темноте тоже слабо светились знакомыми зеленоватыми огоньками.

До ужаса уставший Генрих меньше всего ожидал увидеть тут этого кузнеца-оборотня. Что он тут вообще делает?! Удивление от встречи и нехватка воздуха в легких позволила выдохнуть одну единственную фразу:

- Девочка... в лес... убежала... Ты... что... не... слышал... криков?

- Я тебя слышал! - снова рявкнул Мстивой. Кажется, Генрих его нешуточно разозлил. - Бегает он, понимаешь... топочет как лось, орет как оглашенный, за версту слышно! Какие уж тут дети!

Впрочем, через пару мгновений он резко выдохнул, успокаиваясь, и поднялся с земли, потирая ушибленные ребра и едва заметно морщась.

- Какая, кстати, девочка? - как ни в чем не бывало поинтересовался он у лежащего на земле Генриха. - Я эту деревню кругом оббежал, никаких детей не видел. Куда пошла?

- Туда... - отдышавшись, рыцарь, указал в ту сторону где он последний раз слышал детский крик.

- Подожди, - он нахмурился. - Ты точно ничего не слышал? Она кричала на пол деревни. Звала какую-то Рыжку... И силуэт мелькал... Ты же оборотень и слух у тебя куда лучше... Не мог не слышать, раз тут рядом был! - воскликнул Генрих, все более преисполняясь подозрениями.

- Слух... - поморщился Мстивой и оглянулся на темный лес. - Детей я не слышал, но ты так орал и гремел, что за тобой и королевскую армию не услышишь, не то что ребенка. И кто тебя по лесу бегать учил? Не нравится мне это... Давай, поднимайся, пошли проверим, что тут за девочки ходят, чтобы уж точно знать.