Дело тамплиеров - [7]
б) военные трофеи: так как монахи – воины ордена, как и все их современники, принимали участие в грабежах: к тому же папская булла 1139 г. недвусмысленно их разрешила;
в) дары паломников: во все времена паломничество было прибыльным делом;
г) и, наконец, банковские операции: пользуясь своей независимостью, престижем и тем, что для него не существовало границ, орден создал целую финансовую организацию, которая вызывает восхищение современных экономистов. Именно тамплиеры придумали вексель на предъявителя, чек и все виды кредита. Ему доверяли огромные вклады, через его посредничество оплачивали приобретения за границей. Эта банковская организация должна была быть оправдана какой-либо целью, если уж она так преуспела. Безусловно, орден имел с каждой операции посреднический процент или взнос. Можно при этом задаться вопросом, в этом ли состоит роль религиозного ордена, основанного для защиты паломников в Палестине.
О какой пользе ордена, не игравшего больше никакой роли, можно говорить.
С тех пор как Саладин снова захватил Иерусалим в 1187 г., христианское королевство в Палестине сократилось до маленькой полоски земли вокруг города Акры. Этот последний бастион пал в 1291 г.: однако, тамплиеры там сражались героически и многие погибли. Но больше нет королевства в Палестине, нет паломников, которых надо было защищать: орден больше не служит ничему.
При этом он продолжает существовать: была переведена во Францию «штаб-квартира» и сохранены семь западных провинций (Франция, Англия, Пуату, Арагон, Португалия, Венгрия, Апулия). Храмовники еще более погрузились в свои финансовые операции, поскольку им больше нечем было заниматься. Они сохранили свои привилегии, дарованные папами, не подвергаясь больше никакому риску.
При этом привилегии ордена были значительны: являясь независимым от какой-либо земной власти, он отчитывался только перед Папой (который находился далеко). Булла «Omne datum optimum» папы Иннокентия II 1139 г. освободила орден от церковной десятины и даже позволила собирать ее в свою пользу. Эти привилегии, оправданные в начале услугами, которых ждали от тамплиеров, продолжили существовать без какой-либо отдачи. Стоит ли удивляться, что им завидовали.
Является достоверным фактом, что орден тамплиеров имел плохую репутацию.
Народ ставил ему в упрек не только его богатство, но и жизнь, недостойную монахов. Выражение «пить как тамплиер» вошло в поговорку. Безусловно, это привычный средневековый сюжет – подшучивать над чревоугодием и пьянством монахов; но, так как тамплиеры были больше солдатами, чем монахами, и как солдаты освобождены от некоторых обетов, они пользовались без ограничения преимуществами материального существования. Шептались также, что их нравы совсем не всегда соответствовали обету абсолютного безбрачия, который символизировали их «белые плащи», а маленьким мальчикам советовали остерегаться поцелуев тамплиеров (так как если устав запрещает им целовать женщину, будь то собственная мать или сестра, он не запрещает целовать детей).
Возможно, все это только нагромождение сплетен. Но, правдивая или лживая, эта дурная репутация сыграет свою роль в ходе процесса, который сильно встревожит общественное мнение.
Любопытно отметить к тому же, что писатели того времени не любили орден храмовников. Современные историки стараются его реабилитировать, но знают ли они больше чем Вильгельм Тирский или Жуанвиль, которые его откровенно не любили?
Хорошо известно, что тамплиеры, ведя в Палестине игру соответствующую их интересам, часто были вынуждены договариваться с мусульманами. Если они не сражались друг с другом, то обменивались любезностями и взаимными услугами. Многие посчитали, что это было во вред делу христианства. Приводят слова графа Артуа: «Если бы тамплиеры хотели этого, Святая Земля давно была бы завоевана». Об этом можно поспорить: чтобы удержаться со столь слабыми силами во враждебной стране тамплиеры должны были вступать в переговоры, и они были в положении, позволяющем лучше судить о допустимых средствах, чем крестоносцы, приезжавшие в Палестину со своими иллюзиями и незнанием ситуации. Но, ведя свою игру, орден тамплиеров вступил в конфликт со всеми представителями власти: с королями Иерусалима, духовенством, крестоносцами. В 1198 г. он начал открытую войну за феодальные владения с конкурирующим орденом госпитальеров, и Папа был вынужден напомнить обоим орденам о христианских чувствах.
Орден Храма откажет в помощи императору Фридриху И, который хотя и был отлучен от церкви, но все же добился того, на что больше никто не надеялся: возвращения Иерусалима. Тамплиеры отвергают этот подарок, так как их резиденция не вошла в возвращенную территорию.
Но, прежде всего, тамплиеры вступили в конфликт с королем Людовиком IX. Они отказались внести вклад в выкуп за него, когда святой король был в плену и Жуанвиль рассказывает, как пришлось их принуждать. Позже, Святой Людовик унизит великого магистра Рено де Вишье, заставив его встать перед собой на колени и просить прощения. Возможно, о жестоких нападках Фридриха II на орден Храма забыли, так как император, в конце концов, стал врагом церкви; но не забудут унижение, которое святой король, чей престиж остается значительным, нанес ненавистному ордену.
Орден тамплиеров и его судьба — одна из самых драматических и таинственных загадок средневековой истории. Официальная история, которую начали писать еще в ходе процесса тамплиеров, гласит: братство рыцарей-монахов, истово преданных христианской вере, чьей честности доверяли даже их враги-мусульмане, постепенно погрязло в пороках и алчности, а в конце концов впало в ересь. Но так ли все было на самом деле? Авторы книги Марсель Лобе и Ги Фо следуют за чередой взлетов и падений знаменитого ордена, стремясь ответить на сакраментальный вопрос — были ли тамплиеры на самом деле виновны в вероотступничестве, или же просто стали жертвой корыстолюбия и сговора французского короля и Папы Римского.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.