Дело табак - [90]

Тед, хоть и заключенный, вошел в роль лектора и распинался перед бедным невеждой.

– А если быков два – ну, тогда один отдыхает, пока второй крутит колесо. К такой лодке можно прицепить целых три баржи, не так уж много для одного быка, если идти вниз по течению в это время года… – Он фыркнул. – Я хотел стать рулевым, но, конечно, у треклятых зунов все схвачено[25]. Матросом я уже ходил, кормил быков и выгребал навоз – нет, спасибо, лучше индюшки.

– А как называлась та лодка? – небрежно спросил Ваймс.

– Да ее тут все знают, она самая большая на реке. Кто ж не знает «Чудо-Сисси»!

Внутренние монологи порой разворачиваются довольно быстро. «Дайте подумать. Ага, почти наверняка первый капитан этой лодки был женат на женщине, которая при рождении получила имя Сесилия, но это слишком длинно, и он назвал лодку в ее честь, потому что очень любил жену». Вот, пожалуйста. В языке существует лишь ограниченное количество слов, букв и слогов, и если ты с этим не в силах смириться, лучше не вставать утром с постели. Приведя мысли в порядок, Ваймс дал волю рефлексу «глупо-смущенное лицо» и сказал:

– Спасибо за содействие, Тед, но, если б ты раньше нам сказал, мы бы, наверное, сумели догнать ту чертову лодку!

Трепет изумленно взглянул на него.

– Догнать «Сисси»? Помилуй боги, сэр, да ее даже одноногий калека догонит. Это же бычья тяга, а не скороход. Даже если она плыла всю ночь напролет, и то сейчас вряд ли далеко от Бендеровой излучины. Там сплошные повороты. Полмили не проплывешь, чтоб не наткнуться на поворот. И камней полно. Ей-богу, на Старой Изменнице приходится столько петлять, что лодка то и дело пересекает собственный кильватер.

Ваймс кивнул.

– И еще кое-что, Тед. Напомни-ка мне, как выглядит мистер Стратфорд?

– Да ничего особенного, сэр, небось знаете таких. Боги весть, сколько ему лет, может двадцать пять, может двадцать. Волосы мышиного цвета. Никаких шрамов на виду, прямо удивительно. – Тед явно сам смутился, что сведения столь скудны, и пожал плечами. – Среднего роста, сэр.

Он мучительно попытался припомнить что-нибудь еще и сдался.

– По правде говоря, сэр, он такой же, как все, сэр, пока не разозлится, – тут у Теда вспыхнули глаза. – А тогда уж, сэр, его ни с кем не спутаешь.

Вилликинс сидел на скамейке под каштаном, мирно сложив руки на коленях. Он хорошо умел расслабляться. Этой способности очень недоставало Ваймсу. «Наверное, у всех слуг так, – подумал Ваймс. – Если тебе нечего делать, так и не делай». Прямо сейчас ему отдых не помешал бы. Пускай улики плыли вниз по реке, пока он здесь стоял, но, судя по всему, догнать лодку можно было даже пешком. К сожалению, Сибилла говорила правду: возраст требует благоразумия. Иногда нужно остановиться и отдышаться, пока ты еще не утратил способности дышать. Ваймс присел рядом с камердинером и сказал:

– Интересный день, Вилликинс.

– О да, командор, и, надо заметить, юный констебль Наконец исполняет свои обязанности с большим апломбом. У вас талант воодушевлять людей, сэр, да будет мне позволено это сказать.

Некоторое время они молчали, и наконец Ваймс произнес:

– Да, конечно, нам помогло то, что какой-то идиот взял и выстрелил. Тогда каждый задумался, что будет, если он окажется участником банды, убившей безобидную старушку. Из такой передряги легко не выпутаешься. Тут они и сломались! Нам действительно очень повезло, – добавил Ваймс, не поворачиваясь.

Вновь настала тишина. Вдали бушевала гроза, но всё, что щебетало в окрестных кустах, продолжало петь. Стоял душный знойный полдень.

– Вот что меня озадачивает, – продолжал Ваймс, как будто эта мысль только что пришла ему в голову. – Если бы из арбалета выстрелил человек, стоявший в переднем ряду, я бы, разумеется, это заметил. А если стрелок стоял сзади, это был кто-то очень умный и достаточно опытный, чтобы прицелиться сквозь узенький просвет. Чертовски ловкий выстрел, Вилликинс.

Камердинер продолжал безмятежно смотреть перед собой. Боковым зрением Ваймс не заметил ни капли пота у него на лбу. Наконец Вилликинс произнес:

– Говорят, деревенские парни умеют ловко стрелять, командор.

Ваймс хлопнул его по спине и рассмеялся.

– Забавно, правда? Ну ты же видел их оружие. Никудышный хлам, за которым никто никогда не ухаживал. Железо, которое дедушка принес с войны. Тогда как та стрела – опасная штучка, она сделана на заказ для «Шматотворца Коренного и Рукисилы», девятой модели. Помнишь, что это такое?

– Боюсь, вам придется мне напомнить, командор.

Ваймс искренне наслаждался ситуацией.

– Да неужели ты забыл! Были изготовлены только три таких арбалета, два из них ныне хранятся под изготовленным волшебниками замком в сейфе компании, а третий – ты должен это помнить! – надежно заперт в маленьком хранилище, которое мы устроили в погребе на Лепешечной улице в прошлом году. Мы с тобой залили цемент, пока Сибилла гуляла с Сэмом, и размазали грязь по полу, поэтому нужно точно знать, где тайник, чтобы найти его. Ветинари грозит виселицей всякому, кого увидят с таким оружием, а Гильдия наемных убийц сообщила через «Таймс», что виселица покажется приятной прогулкой по сравнению с тем, что сделают они, если у кого-то найдут «Шматотворец» девятой модели. Ты только подумай – его даже арбалетом не назовешь. Тихий, быстро складывается, умещается в кармане, ничего не стоит спрятать… смертельное оружие в руках опытного человека, вроде тебя или меня, – Ваймс вновь рассмеялся. – Не удивляйся, Вилликинс, я помню меткость твоего выстрела даже из обычного военного лука. Одним богам известно, что мог бы сделать такой, как ты, будь у него чертов «Шматотворец». Уму непостижимо, каким образом этот арбалет оказался здесь, в деревне. В конце концов, Фини конфисковал все оружие, какое нашел, но, может быть, один из тех парней сунул арбалет в сапог? Что скажешь?