Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии - [36]

Ханиш оказывал не только финансовую поддержку. Когда Дебейки объяснил ему недостаток тканевых имплантатов, фармацевтический магнат сообщил ему, что он еще и главный акционер носочной фабрики в Пенсильвании. Благодаря его связям Дебейки познакомился с Томом Эдманом, молодым ученым, создавшим на деньги Ханиша трикотажную машину нового типа. Она производила бесшовные, как носки, трубки из дакрона, из которых можно было создавать сосудистые протезы разных размеров. Их можно было делать даже по индивидуальному заказу в соответствии с потребностями пациента: если аневризма затрагивала место соединения аорты с почечными артериями, то можно было изготовить протез с разветвлениями, в точности соответствующий анатомии сосудов, которые он должен собой заменить.

Американская медицинская ассоциация учредила комитет для изучения различных типов тканевых сосудистых имплантатов, и в ходе проведенного в 1955 году масштабного исследования был сделан вывод, что протезы из дакрона — самый оптимальный из всех имеющихся вариантов. Начиная с 1957 года Дебейки, Кули и их коллеги активно применяли такие протезы и уже к следующему году пересадили их 737 пациентам, назвав полученные ими результаты очень хорошими. Технология продолжала совершенствоваться. Кули обнаружил, что если перед трансплантацией пропитать протезы кровью пациента, а затем нагреть их в автоклаве, то кровь сворачивалась в порах материала, запечатывая их и предотвращая кровопотери. В последующие годы эта методика была усовершенствована, и имплантат стали пропитывать бычьим коллагеном, плотным протеином, из которого состоит большая часть соединительных тканей у животных.

Изначально сосудистые имплантаты из дакрона применялись для лечения аневризм брюшной аорты, кровоток в которой можно было остановить на достаточно долгое время, чтобы успеть заменить пораженный участок сосуда. Операции на грудной аорте, расположенной в непосредственной близости от сердца, были куда более сложной задачей: эта часть сосуда снабжала кровью мозг, которого нельзя было лишать ее доступа больше чем на минуту-другую. Один из изобретательных способов преодоления этой проблемы заключался в том, чтобы прикрепить сосудистый имплантат в виде шунта в обход пораженного участка аорты. После того, как кровь поступала в шунт, сегмент аорты вместе с аневризмой вырезался, благодаря чему кровоснабжение не прерывалось ни на минуту. Но такой способ был очень трудоемким и сложным с технической точки зрения. Только после появления аппаратов искусственного кровообращения в середине 1950-х годов хирурги смогли смело вырезать и заменять целые сегменты грудной аорты. Эти приборы на время проведения операции брали на себя функции сердца и легких пациента, насыщая кровь кислородом и закачивая ее через сонные артерии в мозг, пока врачи приводили в порядок поврежденную болезнью аорту. За какие-то пару лет Дебейки и Кули преуспели в оперативном лечении аневризм на всех участках грудной аорты, тем самым доказав, что с любой аневризмой этого главного в человеческом организме кровеносного сосуда можно разобраться.

Хотя хирурги и продолжили экспериментировать с различными материалами, никакой удачной альтернативы дакрону, вплоть до 1970-х годов, когда изобрели гортекс, так и не нашли. В наши дни эти полиэстровые трубки по-прежнему находят широкое применение, хотя уже найдены и другие, неинвазивные методы лечения аневризмы, которая в современных учебниках по-прежнему описывается как «одна из самых смертельноопасных патологий, сложнее всего поддающаяся лечению».

* * *

Два столетия разделяют разные судьбы первых двух жертв аневризмы, о которых мы тут рассказывали: итальянской проститутки и шерифа из Арканзаса. Последними двумя, про которых мы поговорим, будут король Англии и сам Майкл Дебейки. Английский монарх Георг II умер при весьма деликатных обстоятельствах — совершая утренний туалет. Двадцать пятого октября 1760 года он, как обычно, встал в шесть утра и приказал принести ему чашку горячего шоколада. Час спустя он отправился в уборную, и вскоре, согласно рассказу его биографа Роберта Уолпола, камердинер услышал протяжный стон и странные звуки. Прибежав на шум, он обнаружил на полу мертвого короля. Когда королевский врач провел вскрытие, то обнаружил, что кровеносные сосуды вокруг сердца «раздулись больше своего естественного размера». Кроме того, «в стволе аорты с внутренней стороны обнаружили поперечную трещину длиной где-то четыре сантиметра, через которую недавно проходила кровь, попавшая под наружную оболочку».

Король умер от патологии, известной как расслоение аорты. Подобно всем остальным артериям, аорта состоит из трех слоев ткани. При расслоении внутренняя стенка аорты ослабевает, вследствие чего кровь проникает в ее средний слой. Так как артериальная кровь находится под высоким давлением, то это может привести к разрыву двух слоев аорты вдоль некоторого ее участка. В случае Георга II аорта была разорвана полностью, что сразу же его и убило.

Большинство пациентов умирает мгновенно или в течение нескольких часов после расслоения аорты. Некоторым удается пережить это происшествие, однако их дни, как правило, все равно сочтены. В 1950-х годах данная проблема считалась одной из разновидностей аневризм