Дело рук компьютера (сборник) - [19]

— А это задачка уже для тебя! — ответил он.

— Ты что, спятил… — начал было Бэрк, но тут же одернул себя; некогда терять драгоценные секунды. Он повернулся к панели и уставился на показания приборов.

Ядерный реактор был отключен. Вентиляция и электричество тоже. На панели горела лишь одна лампочка, подтверждающая, что компьютер занят какими-то расчетами. Двойные двери ангара, в котором стоял вертолет, открывались и закрывались тоже автоматически, а следовательно, попасть туда теперь было абсолютно невозможно. В радиоприемнике и видеофоне царила мертвая тишина.

Но компьютер трудился вовсю.

Бэрк подошел к микрофону и дважды нажал красную аварийную кнопку на панели.

— Внимание! — громко проговорил он. — Ядерный реактор остановлен, и все системы, за исключением твоей собственной, лишены энергии. В чем дело?

Ответа не последовало, но лампочка продолжала ярко гореть.

— Упрямая скотина, верно? — сказал Кэри, не меняя своей развязной позы.

Бэрк не обратил на него ни малейшего внимания и вновь нажал на кнопку.

— Отвечай! — приказал он. — Немедленно отвечай! В чем дело? Почему не работает реактор?

Компьютер молчал.

Бэрк запрограммировал свой вопрос, и его пальцы привычно забегали по клавиатуре. Перфолента поползла белой змейкой и исчезла. Бэрк напряженно ждал.

Ответа не было.

Долгое время он стоял, глядя на компьютер, как будто отказывался верить собственным глазам. Затем повернулся и пристально посмотрел на Кэри.

— Что ты сделал?

— Признаешь себя побежденным? — требовательно спросил Кэри.

— Да.

— Значит, я выиграл?

— Да.

— Тогда скажу. — Кэри вынул сигарету, закурил, как следует затянулся и выпустил облако дыма, окутавшее комнату, где уже заметно похолодало — ведь батареи отопления были отключены. — Твой распрекрасный компьютер, может, и разбирается в метеорологии, но ничего не смыслит в логике. А ведь это, на мой взгляд, просто возмутительно, в особенности если учесть, насколько тесно логика связана с математикой.

— Что ты сделал?

— Не перебивай, — сказал Кэри. — Имей терпение. Так вот, я говорю: это просто возмутительно! Твой непогрешимый любимчик, стоящий, полагаю, не один миллион, ломает себе голову над парадоксом.

— Парадоксом! — с рыданием выдохнул Бэрк.

— Ну да, парадоксом, — фальцетом пропел Кэри. — Весьма миленьким парадоксом. — Он вновь заговорил нормальным голосом. — Пока ты чуть не лопался от гордости, говоря о своей железяке и ее несокрушимости, я подумал, что компьютер можно запросто парализовать, подкинув ему задачку, непостижимую для его механических мозгов. Я вспомнил кое-что из курса логики, который нам читали в институте, — нечто под названием «парадокс Эпиминида». Не помню точно, что там говорилось, — лекции были скучными и, честно говоря, на них жутко хотелось спать, — но суть в том, что если, например, я тебе скажу: «Все адвокаты — лжецы», то как узнать, правду я говорю или нет, если я сам адвокат? Ведь если это правда, значит, будучи адвокатом, я лгу. Но если я лгу и все адвокаты не лжецы, значит, я говорю правду. Ты понял? Если мое заключение правдиво, значит, я лгу, а если я лгу, значит, оно правдиво.

Внезапно Кэри громко расхохотался.

— Жаль, ты не видишь своей физиономии в зеркале, Бэрк, — еле выговорил он, давясь от смеха. — В жизни не встречал такой обалделой рожи… В общем, я подошел к компьютеру и, пока ты вежливо ждал меня снаружи, сказал: «Ты должен опровергнуть то, что я сейчас утверждаю, потому что все мои утверждения неверны».

Он умолк и посмотрел на метеоролога.

— Ты понял? Он принял мое утверждение, собираясь выполнить приказ и опровергнуть его. Но не смог этого сделать, не признав его верным, а как он мог быть верным, если я объявил, что все мои утверждения неверны? Понимаешь?.. Ну конечно, понимаешь, у тебя на лице все написано. О, если б ты только мог себя сейчас видеть! Краса и гордость метеорологии, споткнувшаяся о какой-то парадокс!

Глядя на ошарашенного Бэрка, Кэри вновь расхохотался, не в силах удержаться, и только через несколько минут, вдосталь насмеявшись, начал потихоньку приходить в себя. Чувствуя некоторую слабость после столь бурного веселья, он выпрямился, как-то странно всхлипнул и прислонился к стене. Подняв воротник пиджака, он передернулся всем телом и посмотрел на метеоролога.

— Теперь, когда тебе известно, где собака зарыта, запускай свою машину на полную мощность. Во-первых, здесь что-то чересчур прохладно, а во-вторых, свет несколько мрачноват.

Бэрк не двинулся с места. Он, не мигая, смотрел на Кэри, прямо-таки буравил его взглядом. Кэри фыркнул.

— Ну же, Бэрк, — сказал он. — Свистать всех наверх! После будешь переживать. Если тебя беспокоит наше пари, считай, что ничего мне не должен. И не расстраивайся так из-за своего любимчика. Не так уж он плох. Честно говоря, я считал, что он просто перегорит, а не задействует для вычислений все блоки. Смотри, он и сейчас никак не угомонится. Может, ему удастся разработать теорию классов? Вот тогда он решение найдет, через годик-другой.

Бэрк продолжал стоять как статуя. Кэри посмотрел на него подозрительно.

— В чем дело? — раздраженно спросил он.

Губы метеоролога задвигались, как в немом кино, и тонкая струйка слюны сбежала с уголка рта и потекла по подбородку.