Дело опасной вдовы - [16]

— Вот именно, — сказал Мейсон, — именно поэтому мы с вами уладим это дело сейчас же.

— Но для этого вовсе нет необходимости снимать всю одежду, — сказал Дункан.

Перкинс нахмурился.

— Несколько минут назад вы были настроены совсем иначе, а теперь…

Мейсон, который в это время продолжал снимать с себя одну принадлежность за другой, прервал его:

— Да разве вы не понимаете, Перкинс, что он хочет сделать? Теперь он сообразил, что для него намного удобнее, если я уйду отсюда необысканным. Ведь в таком случае на меня можно свалить любую пропажу. Потому он и хочет теперь, чтобы вы меня обыскали только поверхностно, а потом он заявит, что я унес с собой что-то, что вы не сумели обнаружить. Так что я настаиваю на полном и тщательном обыске. — И не обращая внимания на саркастическую усмешку Дункана, Мейсон добавил: — Прошу вас, Перкинс, тщательно осмотреть и составить подробную опись всего, что вы у меня найдете. Когда закончите, бросьте мне одежду, и я приведу себя в порядок.

Дункан сунул в рот сигару, поднес к ней спичку и закурил. Он хотел было что-то сказать, но передумал и молча стал наблюдать, как Перкинс одну за другой осматривал вещи Мейсона.

Перкинс передал Мейсону одежду и, пока тот одевался, стал методично составлять опись вещей, выложенных адвокатом на стол.

Мейсон повернулся к Дункану:

— Прекратите жевать сигару, Дункан. Вы заперли дверь в контору?

Дункан кивнул и рассеян жестом вынул из кармана ключ и протянул его Перкинсу.

— Есть еще ключи от этой двери? — спросил Мейсон.

— Только тот, который у Гриба, а у двери я поставил Артура Маннинга со строгим наказом не впускать туда никого, — ответил Дункан. — Я отправил человека на моторке, чтобы он позвонил в полицию, так что они скоро прибудут.

— Я полагаю, что вы запретили кому-либо из присутствующих покидать борт? — спросил Мейсон.

— У меня нет такой власти, — покачал головой Дункан, — Гости могут предъявить ко мне претензии, если я их здесь задержу. — Голос его совершенно утратил уверенность и перешел в невнятное бормотание.

Перкинс оторвался от своего списка и сказал:

— Эй, Дункан, а ведь это полиции не понравится. Они ведь захотят допросить всех присутствующих на судне. Ничего не могло быть хуже вашего поступка.

Дункан вышел за дверь, толкнул дверь, ведущую в бар, и крикнул:

— Джимми, войди сюда.

Через минуту лысый бармен в белом фартуке вошел в комнату. Улыбка, привычно игравшая на его толстых губах, мгновенно увяла, как только он увидел всех троих. Глаза его приняли тревожное выражение.

— Что случилось? — спросил он.

Дункан сказал:

— У нас на борту неприятности.

— Какие?

— Не здесь, — торопливо сказала Дункан, увидев, что бармен многозначительно сжал кулаки. — В конторе. Что-то случилось с Сэмом Грибом.

— Что именно? — спросил бармен, не спуская глаз с Мейсона и Перкинса.

— Его убили.

— Кто это сделал?

— Мы не знаем.

— О’кей. Что я должен делать с этими типами?

— Ничего. Я только хотел сказать тебе, чтобы ты больше не отправлял моторок на берег, пока не прибудет полиция.

— И вы известили полицию?

— Да.

Бармен медленно отвернулся от Мейсона и Перкинса и уставился на Дункана.

— Как же я могу выполнять то, что вы велели?

— Поставь парочку ребят у трапа на сходнях. Пусть никто не сходит с судна и не появляется на борту.

— Может быть лучше сделать вид, что нам нужно срочно отремонтировать трап? А то иначе посыплются вопросы, и неприятностей не оберешься?

— Хорошо придумано, — сказал Дункан.

— Так я и сделаю, — сказал бармен и вышел из комнаты. Перкинс наконец, перестал считать деньги в бумажнике Мейсона и сказал адвокату:

— Поглядите сами, в каком состоянии список.

— Хорошо погляжу. Дункан, в ту комнату есть еще какой-нибудь вход?

— Нет.

— Вы уверены?

— Разумеется. Это судно было переоборудовано владельцем из обыкновенной рыболовной барки в игральное судно в точности с нашими указаниями. Мы предусмотрели, чтобы в коридор можно было войти только через одну-единственную дверь, которая, в свою очередь, была единственной дверью в приемную, в которую тоже можно попасть только из коридора, идущего с поворотом под прямым углом. Таким образом, никто не мог бы создать толкучку и ворваться в кабинет. Прямо под ногами у Сэмми находилась кнопка, приводящая в действие сигнальное устройство. Если бы кто-то подозрительный оказался в его кабинете, он непременно нажал бы на эту кнопку, и сразу сработало бы сигнальное устройство. И как только тревога поднялась бы на судне, наши ребята никого не выпустили бы из кабинета Сэма. А команда у нас вышколенная и отлично умеет обращаться с оружием.

— В таком случае, — сказал Мейсон, — тот кто убил Гриба, должен был прийти к нему с каким-то благопристойным делом. И он должен был успеть убить Гриба прежде, чем тот вообще сумел сообразить, что происходит.

— Вы-то появились здесь, наверняка, с каким-то благопристойным делом, — сказал Дункан.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Мейсон.

— Ничего, — ответил Дункан. — Я просто вполне согласен с вами, что тот, кто убил Сэма, наверняка, пришел к нему по делу, сговорившись с ним заранее. Сэм подошел к двери и открыл ее, потом вернулся к столу и стал разговаривать с этим человеком. И где-то посредине сказанной им фразы, этот человек вытащил из кармана пистолет так что Сэм этого не заметил, и выстрелил ему в голову в упор. Потом этот тип вышел, закрыл за собой дверь, возможно, вышел на палубу и швырнул пистолет за борт, а потом мог усесться в приемной и читать там старые журналы.