– Что это? – подозрительно спросил Марли.
– Просто делаю для себя пометку, чтобы дать задание своим детективам расследовать этот аспект.
– Да, с вами не так-то легко поладить, – заметил Марли.
– Но не тем, кто со мной честен, – парировал Мейсон. – Когда кто-то сидит на противоположной стороне стола и пытается продать мне лошадь, я тоже начинаю говорить о торговле лошадьми.
– Перед тем как применять силу, вам следует выслушать мое предложение и посмотреть, какую лошадь я предлагаю, – сказал Марли.
– Я жду этого с той минуты, как вы вошли, – напомнил посетителю Мейсон.
– Я уже говорил, что считаю вас прекрасным адвокатом. Я бы предпочел видеть вас в своем углу ринга, а не в противоположном. Хуанита все еще остается женой Вентворта. Не думаю, что Пенн оставил завещание. Вопросы с имуществом решать ей. Как здравствующему партнеру, мне придется отчитываться перед ней за дела фирмы.
– И?
– Я окажусь в неприятном положении, – признался Марли.
– Почему?
– Есть дела, о которых знал Пенн, но, если о них написать черным по белому, они будут не очень здорово смотреться. Я делал определенные вещи. Прежде чем за них браться, я ставил в известность Пенна и получал от него согласие. Договоренности были устные, на бумаге ничего не фиксировалось. Я, естественно, не предполагал, что его уберут.
– Итак?
– Я хочу, чтобы мы находились по одну сторону баррикады.
– Для чего? – решил выяснить Мейсон. – Для предварительной проверки сил или основного боя?
– Только для предварительной проверки, – быстро заверил его Марли. – Основной бой меня не касается. Я прошу вас представлять меня при решении вопросов о деятельности партнерства.
– И все?
– И все.
– Сколько вы готовы заплатить?
– Перед тем как мы начнем обсуждение вашего гонорара, мне надо еще немного рассказать вам о той лошади, которую я продаю.
– Так рассказывайте.
– Я не очень-то люблю полицейских. Я давно занимаюсь бизнесом. Мне жаль, что Пенна прикончили. Но то, что мне это совсем не нравится, ему не поможет. Его нет. Я остался. Мне придется позаботиться о себе. Ладно, вот мое предложение. Его убила Мэй Фарр. У меня есть свидетельница, которая может это доказать. Вы играете со мной, я играю с вами.
– Мне что-то не нравится ваша игра, – ответил Мейсон. – Вы все время стоите на подаче, а мне приходится отбивать мяч.
– Не совсем так, мистер Мейсон, честно. Послушайте, я выложу свои карты на стол. Мэй Фарр пристрелила его. Я думаю, она имела на это право. И присяжные, наверное, так же посчитают, но для нее же лучше, если ей не придется появляться перед ними и рассказывать им свою версию. Понимаете, Пенну она всегда нравилась. Она, конечно, не девственница, но Пенну она не отвечала взаимностью. Возможно, ее самолюбие тешило то, что она все время держала его на крючке и наблюдала за его неровным дыханием. Встречаются такие женщины.
– Продолжайте, – подбодрил его Мейсон.
– Вам что, детальный план надо нарисовать?
– Да.
– Ну ладно, – вздохнул Марли. – Некое лицо, которое я не стану называть, находилось в яхт-клубе вчера ночью и ранним утром. Оно сидело в машине и ждало.
– Чего? – спросил Мейсон.
– Как вы думаете?
– Я не знаю.
– В таком случае оставим этот вопрос. Она ждала. Она знала Пенна. Она знала меня. Она знала наши лодки. Она не знала Мэй. Пока она сидела и ждала в своей машине и начинала сердиться, потому что решила, что ее надули, она увидела огни яхты, приближающейся к причалу. Вначале она подумала, что это как раз та яхта, которую она ждет, а потом она узнала мою «Атину».
Мейсон перевел взгляд на дым, который поднимался вверх с кончика сигары Марли.
– Лицо, управляющее «Атиной», не очень умело пришвартовалось, лодка царапалась о причал, несколько раз ударилась об него, и в конце концов моторы отключили. На берег спрыгнула девушка. Наблюдавшая из машины не знала, кто она, но сумела ее хорошо разглядеть. Позднее свидетельница услышала об убийстве. Она поняла, что к чему, и рассказала мне о том, что видела. Она описала девушку. По описанию это определенно Мэй.
– Ну… – заговорил Мейсон. – Она…
– Секундочку, – перебил его Марли, подняв руку. – Я хочу, чтобы вы все абсолютно точно уяснили. У меня есть фотографии Мэй Фарр. Я делал их в различных круизах. Я показал эти фотографии своей знакомой. Она полностью уверена, что именно Мэй Фарр брала мою яхту.
– Итак?
– Вы сами понимаете, что подобные свидетельские показания значат для вас.
– Мне они ничего не сделают.
– Ваша клиентка пострадает.
– Показания – это одно. Разговор – совсем другое, – объяснил Мейсон. – Не забывайте, что у меня есть право проводить перекрестный допрос человека, находящегося в свидетельской ложе. Уже сейчас у меня появилась масса вопросов, которые мне хотелось бы задать этой вашей приятельнице. Возможно, их количество еще увеличится, когда я побольше узнаю о деле.
– Конечно, у вас возникнут вопросы, – продолжал Марли, говоря еще быстрее. – К этому я и клоню. Вы опасны, мистер Мейсон. Я это понимаю. Я себя не обманываю. Возможно, вам повезет, и вы вытянете Мэй Фарр. Она симпатичная девушка, и присяжные ее пожалеют. Она может великолепно представить версию о том, как боролась за свою честь. Как раз подходящий вариант. Известно много случаев, когда красивые женщины жили с мужчинами по несколько месяцев, а потом убивали их, утверждая, что боролись за свою честь. Рыдающие присяжные оправдывали этих дамочек, а после завершения процесса спрашивали их телефоны. Не исключено, что и вам удастся отмазать вашу клиентку.
