Дело о сумочке авантюристки - [48]

Мейсон посмотрел на коренастого человека, который ответил ему взглядом, полным детской непосредственности.

– Диксон, – воскликнул адвокат, – имейте в виду: со мной шутки плохи!

– Я уверен в этом, мистер Мейсон.

– И если вы или Женевьева Фолкнер мне солгали, я все равно рано или поздно узнаю об этом.

– Но зачем же нам лгать, мистер Мейсон? Какие у нас могут быть причины для этого? И с какой стати мы стали бы платить две тысячи долларов за какую-то там… Вы, кажется, сказали «пулю»?

– Да, пулю, – ответил Мейсон.

Диксон сокрушенно покачал головой:

– Я очень огорчен, что Салли Медисон вам так сказала. Действительно, очень огорчен.

Адвокат внезапно спросил:

– А как это случилось, что вы так много о ней знаете?

– Дело в том, что мистер Фолкнер, приобретая зоомагазин, использовал деньги фирмы, и я, как человек, представляющий интересы Женевьевы Фолкнер, проверил купчую, а заодно и персонал зоомагазина.

– Уже после того, как он оформил покупку? – поинтересовался Мейсон.

– Ну конечно же, мистер Мейсон. Моя клиентка заинтересована в делах этой фирмы. Да и я посчитал, что будет полезно знать обо всем, что относится к этой сделке, а может быть, и больше.

Мейсон на мгновение задумался.

– О, ну конечно! – наконец воскликнул он. – Альберта Стенли, стенографистка… Как я не подумал об этом раньше!

Диксон даже поперхнулся, закрыв рот рукой.

– Благодарю за информацию, – сказал Мейсон.

Диксон поднял голову и встретил взгляд адвоката.

– Пустяки, не стоит благодарности, – ответил он. – Я очень рад, что мог быть вам полезен хоть в чем-нибудь. Но обвинить нас во взятке вы не сможете. Я имею в виду те две тысячи долларов. Мы их не выплачивали и не хотим, чтобы на нас возводили поклеп. Всего хорошего, мистер Мейсон.

Мейсон направился к двери. Женевьева Фолкнер и Уилфред Диксон стояли молча, наблюдая за ним. Положив руку на дверную ручку, Мейсон внезапно обернулся.

– Диксон, – сказал он, – судя по всему, вы отлично играете в покер.

– Спасибо за комплимент, мистер Мейсон.

Тот между тем хмуро продолжал:

– Вы достаточно умны, чтобы понять, что я не могу выдвинуть определенных обвинений относительно происхождения этих двух тысяч долларов. Но поскольку я в хорошем настроении, я скажу вам другое: я спровоцировал вас, и вы попались на мою удочку.

На губах Диксона появилась недоверчивая улыбка.

– И я думаю, вам полезно будет знать, куда я сейчас направляюсь…

Диксон нахмурился.

– Куда? – спросил он.

– Повидать еще кое-кого, – ответил Мейсон и захлопнул за собой дверь.

Глава 15

Когда Мейсон вошел в агентство Пола Дрейка, у него было такое хмурое лицо, какое бывает у футболиста, забившего мяч в собственные ворота.

– Хелло, Перри, – сказал Дрейк. – Сведения о Стаунтоне тебе пригодились?

– В какой-то мере, – ответил тот.

– Только на этот вопрос Стаунтон и пожелал ответить. Полиция составила письменный протокол его показаний и обязала его не разглашать полученные сведения.

Мейсон кивнул:

– Я ожидал этого, Пол. Послушай, у меня к тебе просьба.

– Выкладывай!

– Я хотел бы выяснить, виделась ли Салли Медисон вчера вечером с миссис Фолкнер. С Женевьевой Фолкнер. Я хотел бы знать, не снимала ли эта миссис Фолкнер со своего текущего счета какую-нибудь сумму. При удобном случае мне также хотелось бы узнать, не снимал ли денег Уилфред Диксон. Речь идет о пятидесятидолларовых банкнотах.

Дрейк молча кивнул.

– Я думаю, это несложно сделать, – продолжал Мейсон. – И я оплачу все расходы, чтобы получить эту информацию. Черт возьми! Пришлось сыграть партию в покер с Уилфредом Диксоном. Я спровоцировал его разок, но он отнесся к этому спокойно, так спокойно, что я почувствовал себя беспомощным ребенком. Но если уж мне придется потратить деньги на эту птичку, я быстро загоню его в угол.

Дрейк сказал:

– Я уже наблюдал за Диксоном. Не потому, что я его в чем-то подозревал, а потому, что я всегда подхожу к делу со всех сторон. И мой человек зафиксировал его около восьми часов утра, когда он возвращался с завтрака.

– Где он завтракает, Пол?

– В закусочной, что на углу. Должно быть, он рано встает. Он находился в этой закусочной с семи часов.

– Отлично, Пол! Продолжай!

– Он там завтракал, а потом отправился домой, куда пришел в 8.10. Мой человек наблюдает за домом. Это пока все, что я могу сделать.

Мейсон взглянул на детектива:

– В чем дело, Пол? Ты, кажется, чем-то расстроен?

Пол Дрейк взял карандаш, повертел его в пальцах и наконец промолвил:

– Послушай, Перри, репутацию Салли Медисон никак нельзя назвать хорошей.

Мейсон чертыхнулся.

– Сегодня я слышу это уже второй раз. В чем же дело?

– Если Салли Медисон сказала тебе, что получила деньги от Женевьевы Фолкнер, то она солгала.

– Я не говорил тебе, что это она мне сказала.

– Все равно.

– Но что заставляет тебя предположить, что это ложь? Даже если это она мне сказала?

– Мой человек только что узнал о некоторых фактах. От одного из репортеров, который связан с полицией.

– Ну и что это за факты?

– Вчера под вечер Харрингтон Фолкнер отправился в банк и забрал оттуда двадцать пять тысяч долларов. Он настоял на том, чтобы деньги были выданы ему наличными, и по его поведению банковский служащий решил, что его, видимо, шантажируют. Фолкнер пожелал взять эти деньги тысячедолларовыми купюрами. Служащий принес ему извинения и попросил немного подождать, пока он соберет такую сумму, а сам на всякий случай переписал номера банкнотов, которые собирался вручить Фолкнеру. Так вот, те две тысячи долларов, которые нашли в сумочке у Салли Медисон, взяты у Харрингтона Фолкнера, а не у кого-нибудь другого. Возможно, остальные двадцать три она успела припрятать.