Дело о продаже Петербурга - [29]

Алексей ожидал чего угодно, но только не этого предложения, а потому старался понять причины, побудившие отца ввязаться в достаточно грязную и опасную историю с фирмой. Но Нертов-старший, очевидно, был слишком хорошо готов к разговору.

— Пойми, во-первых, так или иначе интересы моего комбината и «Транскросса» пересекались. Об этом тебе известно. Во-вторых, «наезжать» на меня, — он сделал ударение на этом, — никто не будет. Со мной проще сотрудничать. Кроме того, извини, ты не управленец. А мои и твои интересы в этой компании совпадают. Я знаю, что вы с Ниной собирались продать акции фирмы. Но я это смогу сделать гораздо лучше и, кстати… не спорь, — заранее прервал он сына, — выгоднее. Поэтому мне нужен приказ о назначении меня исполнительным директором…

А Нертов-младший и не собирался спорить с отцом. Он лихорадочно старался просчитать все последствия, к которым может привести такое назначение. Нина, собираясь уезжать во Францию, своим приказом назначила Алексея исполняющим обязанности генерального директора. Это значило, что сегодня именно он имел право принимать на работу и увольнять сотрудников «Транскросса». Если же сейчас удалось бы взвалить на кого-нибудь заботы, связанные с текущими делами фирмы — тогда можно все свои силы использовать для поиска убийц. К тому же неизвестно, сколько времени займет разбирательство в прокуратуре и, что не менее важно, выполнение просьбы жены Раскова.

Поэтому Алексей согласился с отцом и тут же, взяв чистый бланк «Транскросса», напечатал «задним» числом приказ, в соответствии с которым Юрий Алексеевич Нертов назначался исполнительным директором и наделялся правом первой финансовой подписи.

Новый руководитель, аккуратно спрятав документ в папку, налил очередную порцию: «Давай, Леша, помянем…», а Алексей уже думал о том, что завтра же следует обязательно встретиться с Юлей Громовой, чтобы выяснить у нее, что известно журналистке о последних минутах жизни Нины, а может быть, об обстоятельствах убийства…

* * *

В эти дни оперуполномоченный ОУР Санькин, казалось, превзошел себя. Действуя по составленному Латышевым плану, он для начала выяснил в нотариальных конторах, что завещания Климова перед смертью не составляла. Кроме того, что было гораздо проще, в райотделе ЗАГСа Филе показали документы, из которых следовало, что господин Нертов добровольно признал себя отцом ребенка погибшей. Санькин внимательно перечитал заявление, после чего снял с него копию.

Следующим адресом, куда отправился оперативник, был дом 7 на улице Галерной, где разместилось Городское бюро регистрации прав на недвижимость. Именно здесь Филя заручился справкой, подтверждающей, что Климова была собственником двух дорогих квартир. Правда, одна досталась ей в наследство от умершего отчима, но это не меняло дела — главное, что даже балансовая стоимость хором исчислялась несколькими сотнями тысяч рублей.

Несколько сложнее оказалось с «Транскроссом», где, ссылаясь на отсутствие начальства, Санькина наотрез отказались знакомить с реестром акционеров. Но тут бывший инженер проявил смекалку, пригрозив, что сейчас же посадит нерадивого клерка за неповиновение. В результате струхнувший клерк извлек на свет божий папку с необходимыми сведениями.

Покидая фирму, Филя унес с собой выписку из реестра, согласно которой Климова значилась владелицей контрольного пакета акций «Транскросса», а следовательно, ее наследники могли рассчитывать на солидный куш.

На обратном пути Санькин не поленился добраться до Центрального адресного бюро и Информационного центра ГУВД, после посещения которых выяснилось — родственников у погибшей Нины Анатольевны Климовой нет, правда, нет на нее и никакого компромата.

После этого Филя направился в горпрокуратуру, докладывать об успехах. Он шел и думал, что его временный шеф Латышев большой дурак, хоть и прокурор. «Я же говорил, не фиг здесь искать. Имущество имела, а родственников нет. Значит, все в казну пойдет. Только жаль, что Нертова с этой стороны пристегнуть не удастся — ему “не светит” получить после смерти Климовой ни копейки».

Однако Аркадий Викторович вместо того, чтобы начать аплодировать или хотя бы похвалить, как рассчитывал Санькин, заметил по поводу его рассуждений:

— Почему же наследовать некому? А сын Климовой? Он же умер, помнится позднее…

— Как это — «позднее»? — возмутился Филя. — Его же одновременно с матерью взорвали.

— Я сам прекрасно знаю, что, как вы говорите, «взорвали» одновременно. Но по медицинским документам смерть Климовой наступила на час раньше, чем смерть ребенка. А это значит, что после матери наследовать должен был именно Дмитрий Алексеевич Климов. Родственников, говорите, нет? А что за копию заявления вы мне принесли из ЗАГСа?.. — Филя недоуменно молчал, не понимая, куда клонит Латышев — Так вот, по закону единственным наследником Климовой являлся ее сын, переживший мать пусть даже всего на час. А после смерти сына, даже не вступившего в права наследования, все имущество должен получить его отец. Подчеркиваю, не муж Климовой (у нее брак не был зарегистрирован), а отец ее ребенка. Вам понятно это?