Дело о племяннице лунатика - [40]

– Ату их, девочка! – воскликнул Мейсон. – Вот тебе еще песенка! Как, подойдет?.. Вот, вспомнил: «Сильный – смеется, слабый – теряется, нам же лишь плюнуть на все остается».

Он едва успел закончить, как в дверь постучали. Мейсон кивнул Делле Стрит. Она открыла и впустила Эллен Уорингтон и Боба Пизли. Мейсон указал им на стулья.

– Достали? – спросил он Эллен.

– Боб хочет знать, что у вас на уме.

– Просто эксперимент, – ответил Мейсон, – мне нужен нож в точности такой же, как тот, который, как утверждает обвинение, был взят из буфета Питером Кентом.

– Для чего вы его хотите?

– Для эксперимента.

– Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

– Нет!

Пизли на секунду смешался, затем медленно, с явной неохотой, извлек коричневый бумажный сверток, развернул его и достал черный, с роговой ручкой разделочный нож. Осторожно вынув из кармана носовой платок, чтобы не оставить на ручке отпечатков пальцев, он подошел к столу Мейсона и положил нож на крышку стола.

– Вот он, – произнес Пизли.

– На вид – то, что надо! – заметил Мейсон, осторожно осматривая нож.

– В точности такой же.

Перри Мейсон медленно повертел нож в пальцах.

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Получилось так, что я разбираюсь в столовых наборах. Когда я узнал, что идентичность ножа станет предметом разбирательства и что Эллен, возможно, будет вызвана как свидетельница, я заметил номер изготовителя, который был выбит на вилке из этого же набора, и приступил к поискам.

– И заказали дубликат? – спросил Мейсон, изогнув бровь дугой.

– Нет, – ответил Пизли, – у меня такие же оказались на складе. Видите ли, это я продал набор Кенту.

– Давно?

– Три или четыре месяца назад. Кенту не нравился набор, который у него был до этого, и Эллен оказалась настолько умна, что подсказала ему обратиться ко мне.

– Понимаю, – сказал Мейсон, – весьма вам благодарен. Чувствую, что Кент теперь окажется в неоплатном долгу перед вами, и, когда настанет время, я позабочусь о том, чтобы он оценил ваше поведение в полной мере. – Мейсон встал, давая понять, что разговор окончен.

Эллен Уорингтон спросила:

– Вы уверены, что Боб не попадет в беду из-за этого?

Мейсон засмеялся и ответил:

– Беда – понятие растяжимое. Само по себе это слово ничего не значит.

Пизли возразил:

– Честно, мистер Мейсон, я не вполне разделяю ваше веселое настроение.

Мейсон похлопал его по плечу и мягко повел его к двери, подальше от разделочного ножа, лежавшего на столе.

– Забудьте об этом, – посоветовал он. – Как покупатель, я имею право зайти к вам в магазин и приобрести разделочный нож.

– Да, конечно!

– Ну вот этим я сейчас и занимаюсь.

– Нет, – возразил Пизли, – вы не в моем магазине.

– Если вы предпочитаете возвратиться к себе в магазин и выложить нож на прилавок, то я приду туда и куплю его, – ответил Мейсон, смеясь, но продолжая держать дверь открытой.

С неохотой Пизли направился в коридор.

– Доброй ночи! – пожелал Мейсон. – И вновь благодарю вас обоих.

Он плотно закрыл дверь, и замок защелкнулся. Делла Стрит склонилась над столом, пристально разглядывая нож.

– Что дальше? – спросила она.

– Дальше… лимон, – ответил Мейсон, – который находится в левом ящике этого стола. Мы разрежем этот лимон вот этим ножом и оставим на лезвии лимонный сок, чтобы создать впечатление, будто им пользовались. Затем очень и очень осторожно сотрем с ножа все отпечатки пальцев. После этого передадим его Эдне Хаммер. Она будет столь же осторожна.

– Сразу же, как только нож будет обнаружен, сержант Голкомб примется искать на нем отпечатки пальцев, – заметила она.

– Не сомневаюсь!

– И он их не найдет.

– Конечно нет.

– Это возбудит его подозрения.

– Почему?

– Потому что на ручке разделочного ножа должны быть отпечатки пальцев.

Мейсон отвесил небольшой поклон и сказал:

– Теперь, моя дорогая юная леди, вы начинаете понимать, в каком положении окажется окружной прокурор.

– Что вы имеете в виду? – спросила она.

Мейсон ответил:

– Вспомни, что на ручке ножа, найденного под подушкой Кента, не было четких отпечатков пальцев.

Она хотела было что-то сказать, когда телефонный звонок пронзительным звуком наполнил комнату.

– К какой линии подсоединен этот аппарат? – задал вопрос Мейсон.

– К междугородной. Пока я была здесь, хотела быть уверенной, что мы не пропустим ни одного звонка.

– Отвечай, – распорядился он.

Она подняла трубку и произнесла:

– Алло! – Затем послушала минуту и сказала: – Мистер Мейсон сейчас здесь. Я ему передам. – Делла прикрыла ладонью микрофон. – Кто-то из тюрьмы, – тихо сообщила она, – говорит, что Питеру Кенту только что вручили какие-то бумаги и он очень обеспокоен и хотел бы видеть вас как можно быстрее.

Мейсон кивнул:

– Скажи ему, что уже выезжаю.

Положив разделочный нож на стол лезвием вверх, Мейсон обратился к Делле Стрит:

– Приведи Эдну Хаммер. Надо ей все объяснить, прежде чем я поеду в тюрьму.

Делла направилась к двери в библиотеку. Пока Мейсон тщательно стирал носовым платком с ручки ножа отпечатки пальцев, Эдна Хаммер вошла в комнату.

– Ну, – воскликнула она, увидев на столе нож, – да ведь это тот же самый!

– Отлично! – сказал Мейсон. – По-видимому, ни на одном из ножей нет ничего, что бы могло отличить один от другого.