Дело о наезде - [26]

Она отрицательно покачала головой:

– Не хочу, Чес.

– Уверены? Или через полчаса снова будете махать им у меня перед носом?

– Не буду, Чес.

– И вы не против, чтобы я сам все уладил?

– Не против, разумеется.

– Разумеется? Легко же вы меняете решения! Пять минут назад это совсем не разумелось!

– Чес, пожалуйста, не сердитесь на меня. – Голос ее звучал умоляюще. – Честное слово, я так испугалась, что не понимаю, что говорю или делаю.

– Вы много говорите и ничего не делаете. Давайте вернемся в гостиную. Пора уже поговорить серьезно.

В гостиной она села в кресло, уперла локти в колени, а подбородок – в ладони. Она была само воплощение отчаяния, но сейчас мне было не до сюсюканья.

Я уселся напротив и закурил.

– Вы не задумывались над тем, как все произошло, Люсиль? – спросил я внезапно. – Вам не приходило в голову, что кое-что в этом деле выглядит странным?

Она вздрогнула:

– Что вы имеете в виду?

– Во-первых, не могу понять, какого черта полицейский забыл на этой дороге. Ведь по ней почти никто не ездит, только что травой не заросла. Что, спрашивается, он там потерял?

– Не знаю.

– Значит, была какая-то причина. Вряд ли он рассчитывал застукать там какого-нибудь лихача. Может, у вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?

– Никаких. Да зачем нам это знать?

– Вы считаете незачем? А мне было бы очень интересно это знать. Ну ладно, давайте прокрутим с самого начала, как все было. Значит, после купанья вы вернулись к машине, переоделись и бросили купальник на пол машины. Так?

– Так.

– И все это время вы никого не видели?

– Конечно нет. Там никого и не было.

– Что значит «не было»? Ведь этот тип, который звонил, он же, наверное, наблюдал за нами. Иначе откуда ему известно, что мы с вами вместе купались? Насколько я помню, спрятаться там было совершенно негде, кроме разве что пятачка под пальмами, но там были мы сами. И тем не менее он нас видел.

– Я никого не заметила.

– И все же он там был. Я, пожалуй, съезжу туда и осмотрю место днем. Где-то ведь он прятался. Но где? Убейте меня, не могу себе представить. – Я помолчал. – А вам не приходило в голову, что этот человек мог вытащить ваш купальник, когда вы, переодевшись, вернулись ко мне?

Она уставилась на меня:

– Не приходило.

– Ведь если он стащил купальник, пока мы с вами выясняли отношения, значит он и понятия не имеет, что вы стукнули машину.

– Зачем же он гараж взламывал? Вот тогда он и забрал купальник.

– Да, я упустил это из виду. Ну хорошо, пошли дальше: что было потом? Когда вы сели в машину и уехали?

– Я совсем себя не помнила, так была расстроена. Ну, поехала по дороге. Примерно милю проехала, вдруг слышу, кто-то окликает меня…

– Так. Давайте по порядку, Люсиль. Вы ехали быстро?

– Быстро. На спидометр не смотрела, но помню, что быстро.

– Ну а все-таки? Семьдесят миль? Восемьдесят? Это очень важно.

– Ну, наверное, семьдесят. Точно не знаю.

– И вы этого О’Брайена не видели? Вы его не обгоняли?

– Нет.

– Вы проехали милю, а потом услышали, как он закричал?

– Да.

– Значит, вы проехали мимо него. Он, скорее всего, стоял где-нибудь с потушенными фарами, а когда вы проехали, дунул за вами.

– Может быть.

– И что было дальше?

Она поежилась:

– Я ведь уже вам рассказывала. Услышала окрик и крутанула руль. Потом что-то стукнулось о бок машины.

– А мотор мотоцикла вы не слышали?

– Кажется, слышала.

– Но скорость не сбросили?

– Я с перепугу совсем растерялась. Боюсь, даже нажала на газ.

– А с какой стороны он к вам подъехал: с левой или с правой?

Она заколебалась, чуть нахмурилась.

– Точно не помню.

– Но вы видели его, какой-то миг он ехал рядом с вами?

– Я увидела свет от фары, испугалась и крутанула руль.

– Попробуйте вспомнить: свет от фары вы увидели справа?

Она снова замялась, потом сказала:

– Да. Он подъехал справа и прокричал что-то в окошко. Теперь я вспомнила.

Я внимательно смотрел на нее. Она склонилась вперед, но взгляд отвела. Руки были крепко зажаты между коленями.

– Вы в этом уверены?

– Конечно уверена.

– Секунду назад вы сомневались.

– А сейчас уверена. Он подъехал справа. Я точно помню.

Что это было: сознательная ложь или искреннее заблуждение? Ведь машина была искорежена с левой стороны. О’Брайен никак не мог подъехать справа.

– Боюсь, вы все же ошибаетесь, Люсиль. Ведь разбита левая фара. Стало быть, и он должен был находиться слева. Кроме того, он никогда не стал бы подъезжать справа – это же верная катастрофа.

Кровь бросилась ей в лицо, но тут же отхлынула, и оно снова стало бледным и неестественно напряженным.

– Так зачем вы спрашиваете, если сами все знаете? – со злостью выкрикнула она. – Откуда я помню, с какой стороны он подъехал?

Я изучающе посмотрел на нее. Потом пожал плечами:

– Ну ладно, оставим это. Главное – вы его задели. И услышали удар. Что было потом?

Она угрюмо отвернулась:

– Я поехала дальше.

– Но столкновение было сильным?

– Да.

– И вы сразу поняли, что здорово задели мотоцикл?

– Конечно поняла.

– И вы потеряли голову, прибавили газ и поехали дальше. У вас и в мыслях не было остановиться и посмотреть, что с ним?

Полным отчаяния жестом она подняла волосы с плеч.

– Зачем вы меня мучаете? Ведь я вам уже все рассказала.