– Да, конечно, – отозвался Мейсон, – я приношу извинения, что побеспокоил вас. Уверяю, что лишь крайняя необходимость могла заставить…
– Все в порядке, – быстро перебил его Колл. – Я все понимаю. Спокойной ночи, мистер Мейсон.
Мейсон сказал:
– Еще одно. Правильно ли я вас понял, что вы не знаете, была ли здесь мисс Дилмейер прошлым вечером?
– Именно так.
– Значит, вас тоже не было дома?
– Я был здесь не все время. Послушайте, я не собираюсь отвечать на личные вопросы.
– Когда в последний раз вы видели мисс Дилмейер?
– Не помню… Я больше не хочу говорить на эту тему, мистер Мейсон. Я уже сказал, что ничем не могу вам помочь. Я понятия не имею, кто послал ей отравленные конфеты. А теперь, если позволите, мистер Мейсон…
Он попытался закрыть дверь, но Мейсон уперся в нее плечом.
Колл с яростью произнес:
– Мейсон, я не хочу быть грубым, но я ложусь спать!
Он надавил на дверь.
– Ну разумеется, – сказал Мейсон и, внезапно освободив дверь, позволил ей захлопнуться.
Мейсон торопливо двинулся назад по коридору. Кабинка в лифтовой шахте поднималась теперь вверх.
Вместо того чтобы остановиться перед дверью лифта, Мейсон прошел футов на двадцать дальше и встал в плохо освещенном коридоре, прислонившись спиной к стене.
Лифт остановился. Его дверцы плавно открылись. Невысокий коренастый мужчина, одетый в черное пальто и шляпу, вышел из него. Мужчина имел вид человека, который куда-то сильно спешит. Он повернул направо и быстро прошел по коридору, глядя на номера квартир. Остановившись в самом конце, он оглянулся через плечо и постучал в дверь Колла.
Когда дверь открылась, из нее хлынул свет, который позволил Мейсону хорошо разглядеть лицо мужчины. У него была толстая шея и широкие плечи, сильные и крепкие, как у быка. Мейсон услышал, как Колл произнес: «Входите».
Мейсон постучал в номер миссис Данкерк в отеле «Клермон» и вошел в комнату. Лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь кружевные занавеси, заливали бледно-оранжевым светом стеганое одеяло. Из открытых окон доносился приглушенный уличный шум. Внутри комнаты надо всеми звуками доминировало неровное дыхание лежавшей на кровати женщины.
Мейсон сказал:
– Доброе утро, миссис Лоули.
Она попыталась улыбнуться.
– Как вы себя чувствуете?
– Не особенно… хорошо.
– У вас есть с собой лекарства?
– Да.
– Те, что вы взяли из дома?
Она кивнула.
– А одежда?
– Немного есть.
Беседа явно давалась ей с трудом. Ночью она держалась хорошо – слишком много было волнений, но теперь наступила реакция. Под глазами были черные круги. Веки имели голубовато-серый оттенок. Губы подернулись нездоровой синевой.
– Вы спали? – спросил Мейсон.
Она покачала головой.
Мейсон сказал:
– Я вызову вам доктора.
– Нет-нет. Я… со мной все будет хорошо.
– У меня есть врач, которому я доверяю.
– Он узнает, кто я.
– Конечно, узнает. Вы миссис Чарльз К. Данкерк из Сан-Диего. Вы приехали сюда, чтобы проконсультироваться со мной по очень важному вопросу. Излишнее волнение подорвало ваше здоровье.
Мейсон подошел к телефону и позвонил в офис доктора Уиллмонта. Он узнал, что доктор в госпитале, и попросил, чтобы тот позвонил в отель миссис Данкерк. Потом он снова обратился к миссис Лоули.
– Сможете мне рассказать, что произошло? – спросил он.
Она ответила:
– У меня был шок.
Мейсон понимающе кивнул:
– Не говорите больше, чем можете. Большая часть картины мне уже ясна. Нужны только одна-две дополнительные детали.
– Что вы хотите узнать?
Мейсон сказал:
– Ваша сестра навестила вас прошлым вечером. Она сказала достаточно, чтобы стало ясно, что у вашего мужа какие-то серьезные проблемы. Оправдываясь, он раздраженно повысил голос, вы его услышали, встали с постели и спустились вниз.
– Нет, – покачала она головой. – Я их подслушивала. Милли и Боб никогда не ладили друг с другом. Я всегда чувствовала, что она…
– Знаю, – перебил Мейсон. – Во всяком случае, вы услышали достаточно, чтобы прийти к выводу, что вам необходимо знать больше. Когда ваш муж вышел из дома, вы последовали за ним.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом остановилась.
Мейсон продолжал:
– Линк был убит в Сиреневом каньоне. Ваша сестра знает что-то такое, что заставляет ее думать, что это сделали вы.
– Что я убила Линка?
– Да.
– Она не может так думать.
– Или она так думает, или есть какие-то улики, из-за которых она боится, что полиция вас арестует.
Лежавшая на кровати женщина ничего не ответила и устремила мимо Мейсона почти отсутствующий взгляд.
– Вы можете мне сказать, что это за улики? – спросил Мейсон.
– Нет.
– Вы убили Линка?
– Нет.
– У Линка был пакет акций, который он держал у себя в качестве залога, – акции «Фолкнер флауэр шопс».
– Нет, это ошибка. У него никогда их не было.
– Не было?
– Нет.
– Тогда у кого они?
– У меня.
– Где они сейчас? – спросил Мейсон.
– Там же, где и всегда, – ответила она. – Я держу их при себе.
Мейсон слегка присвистнул.
– Вот оно что, – сказал он, помолчав.
– А что такое?
– Вы взяли эти акции у Линка.
– Не говорите глупостей. Они всегда были у меня.
– Не забывайте, – продолжал Мейсон, – у Линка был партнер. Вчера днем Клинт Мейгард взял его за жабры и узнал обо всем, что произошло.
– Не вижу, какое это имеет отношение ко мне.
