Дело о людоедстве - [3]

Шрифт
Интервал

XI

От осведомительного бюро:

О п р о в е р ж е н и е

Напечатанное в некоторых столичных газетах известие, будто в последнем совещании министров решено воспретить, ввиду настоящего переходного времени, печение пирогов по всей России, лишено, как мы уполномочены сообщить, всякого основания. Такой вопрос, ввиду участившихся случаев запекания в пироги чинов полиции, действительно был поднят в последнем совете министров, но постановление было сделано в том смысле, что надлежит воспретить печение пирогов лишь в местностях, где не введено военное положение, - в местностях же, где действует военное положение, предоставить разрешение или неразрешение обывателям печь пироги на усмотрение военных генерал-губернаторов, ближайшее же наблюдение за начинкой пирогов возложить на жандармский и прокурорский надзор.

XII

Корреспонденция из столичной газеты "Вольный дух" (жития ей было один день).

ЗАВИХРЯЙСК

Д е й с т в и я к а р а т е л ь н о г о о т р я д а

(От нашего корреспондента)

Вчера в пределы нашей губернии вступил карательный отряд под начальством Закатай-Закатальского.

Ввиду известного случая съедение околоточного надзирателя Силуянова действия отряда сосредоточены на предупреждении повторения подобных случаев.

С этой целью карательный отряд озабочен вырыванием зубов у обывателей. Таким образом предполагается лишить тайных злоумышленников возможности повторить прискорбные случаи.

С этой целью из губернских и уездных городов вызваны все наличные дантисты с инструментами, - с предупреждением, что с уклонившимися от явки будет поступлено, как со стачечниками.

По собранным нами сведениям, многие из дантистов по этому случаю бежали в Северную Америку.

По слухам, за ними послана в погоню эскадра, под начальством адмирала Небогатова.

О т р е д а к ц и и. Печатая эту корреспонденцию, считаем долгом оговориться, что последняя ее часть кажется нам совершенно невероятной. Вряд ли адмирал Небогатов годится для этой цели. По принятой им системе воевать, он может сдать свою эскадру дантистам, что будет явлением в морской истории совершенно небывалым.

XIII

Письмо от судебного следователя по особо важным делам гор. Завихряйска к прокурору того же города.

Дорогой

Иван Иванович!

Вторую неделю, - лишился сна! - читаю уложение о наказаниях: под какую статью подвести бы этого каналью Семипудова? Каково несовершенство законов! Людоедство не предусмотрено! Полагаю, по этому поводу, выпустить его на свободу и дело производством прекратить. Не запрещено, - значит, дозволено. Ешь людей в свое удовольствие! По закону выходит так.

Сердечно жму руку. Ваш

(подпись неразборчива).

Письмо это, как заключающее в себе некоторую критику законов, прошу вас сжечь и пепел съесть. Береженого и бог бережет.

XIV

Письмо прокурора гор. Завихряйска к судебному следователю по особо важным делам.

Дорогой Семен Семенович!

Из письма вашего с прискорбием вижу, что вы не только сна, но и рассудка лишились. Как отпустить на свободу преступника, на которого обращено внимание всей России и министерства юстиции? Запечение должностного лица в пирог смело может почитаться убийством с заранее обдуманным намерением при исполнении служебных обязанностей. А участие в съедении этого пирога должно быть приравнено к укрывательству следов преступления. В таком духе и валяйте. Сердечный поклон вашей супруге. Как детишки? Жму вашу руку. Ваш

(подпись неразборчива).

Письмо ваше, как заключающее в себе некоторую критику законов, переслано мною в жандармское управление. Дружба - дружбой, а служба службой.

XV

Телеграмма телеграфного агентства, напечатанная во всех газетах.

З а в и х р я й с к. Известный людоед Семипудов будет предан суду для суждения по законам военного времени.

XVI

Извлечение из газеты "Новое время".

О к о л о т о ч н ы й и д е а л

(из личных воспоминаний)

Вся Россия говорит ныне с ужасом о трагической смерти, - он запечен в пироге! - околоточного надзирателя Силуянова.

Мы знали покойного лично.

Чуден был околоточный надзиратель Силуянов, когда, опоясавшись новенькой шашкой, шапка набекрень, тихо и плавно совершал он своего околотка. Не обругает, не прогремит. Глядишь и не знаешь: околоточный ли то или тихий ангел мира шествует по земле кротким дозором своим. И сколько бы ни было окошек на улице, все открываются, бывало, и любовно глядят оттуда обывательские лица на своего околоточного, и кивают ему своими головами, и горделиво любуются им, и радостно улыбаются светлому его зраку. И не было тогда околоточного, равного Силуянову, в мире!

Когда же заметит, бывало, нечистоту у ворот или гнилые яблоки у торговки, или книжку в руках у простолюдина, - страшен тогда бывал околоточный надзиратель Силуянов. Темные тучи пойдут по лицу, и сдвинутся густые брови, глаза мечут молнии, а уста - слова. Грозный, справедливый, не терпящий беспорядка, - страшен он бывал в такие минуты для нечестивцев. И слова его летели, как камни, и лились, как лава. Так извергается Везувий, когда лава переполняет его. И все обыватели торопились закрыть свои окошки, ибо ушам простого смертного непосильно было слышать слова разгневанного бога. Страшен был тогда околоточный Силуянов, - и не было тогда околоточного, равного ему, в мире!


Еще от автора Влас Михайлович Дорошевич
Песни каторги

«Славное море, священный Байкал», «По диким степям Забайкалья» — сегодня музыкальная культура непредставима без этих песен. Известностью своей они обязаны выходцу из Швеции В. Н. Гартевельду; этот композитор, путешественник и этнограф в начале XX в. объехал всю Сибирь, записывая песни каторжан, бродяг и коренного сибирского населения. Концерты, на которых исполнялись обработанные Гартевельдом песни, впервые донесли до широкой публики сумрачную музыку каторжан, а его сборник «Песни каторги» (1912) стал одним из важнейших источников для изучения песенного фольклора сибирской каторги.


Поэтесса (Рассказ одного критика)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Монна-Ванна» Метерлинка

«Есть такой еврейский анекдот.Старый еврей рассказывает:– Ай, ай, ай! До чего нынче народ шарлатан пошел.– А что?– Присватался к нашей дочке один себе жених…».


«Бешеные деньги»

«Я, право, не знаю, что вам написать об этом спектакле.Мне вспоминается один эпизод, случившийся с М.Г. Савиной, кажется, в Полтаве.После спектакля артисты с гастролершей ужинали в ресторане, на террасе, закрытой густо разросшимся диким виноградом…».


Семья и школа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Не было ни гроша, да вдруг алтын»

«На самом краю Москвы, в лачуге, живет старик, отставной чиновник Крутицкий.Он ходит по папертям просить милостыню и посылает нищенствовать жену и племянницу.В доме у Крутицкого пьют, вместо чаю, липовый цвет. А вместо сахару служит изюм, который старик подобрал около лавочки.И когда Крутицкий умирает, – в его шинели находят зашитыми в поле сто тысяч…».


Рекомендуем почитать
Красный камень (сборник)

Сборник приключенческих и исторических повестей и рассказов.Содержание:Красный каменьДомик у пролива    Черные мухи    Под желтым небом    Король порока и скорби    Егеря    Чувель    Сторож с плантации маков    Цыган и ЛевкаСтарая тетрадь    Над полюсом    Охотник со Свальбоарда    Джимми    Удар ножомИз похождений Нила Кручинина    Дело Оле Ансена    «Медвежатник»История страданий, смерти и бессмертия бакалавра Дени ПапенаГарсон из «Холостого парижанина».


Зал ожидания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

Георгий Алексеевич Яблочков — русский писатель.«Очаровательный, интересный человек Георгий Алексеевич, — отозвался о Яблочкове И. А. Бунин. — Вот настоящий, чуткий, глубокий, наблюдательный и умный писатель. Как настоящий талант, он тихий, ушедший в себя…».


Метель

Георгий Иванович Чулков (1879–1939) — русский поэт, прозаик, литературный критик. Роман «Метель», 1917 г.Для обложки использована работа Ирины Бирули. Книга подготовлена журналом Фонарь.


Кремнистый путь

Георгий Иванович Чулков (1879–1939) — поэт, прозаик, литературный критик.Сборник стихов и рассказов «Кремнистый путь», 1904 г.На обл. воспроизведен рис. Франца Штука.


Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — один из популярнейших русских писателей XX века, фигура чрезвычайно сложная и многогранная. Известный в свое время поэт, талантливый переводчик, тонкий эссеист, мемуарист, самый знаменитый публицист 30–40 годов, он был в первую очередь незаурядным прозаиком, автором многих бестселлеров. Пройдя испытание временем, его первая книга «Необычайные похождения Хулио Хуренито» и последовавший за ней роман «Жизнь и гибель Николая Курбова» до сих пор звучат свежо и своеобычно.