Дело о ледяных пальцах - [8]

— Сколько времени это займет?

— Немного. Давай пробираться к выходу. Как только услышим результаты, сразу направимся к кассе.

— Вы считаете, у нас есть шанс?

— И неплохой, — ответил Мейсон. — По крайней мере — не потерять деньги.

— Шанс не потерять деньги при ставках пятнадцать к одному, — протянула Делла. — Это что-то. Почему бы нам не остаться до конца? Может быть, мы…

— Ты забываешь, что мы здесь по делу. Начинаешь входить во вкус.

Они направились к выходу.

— Вас уже поджидают, — шепнула Делла.

Из группки людей выдвинулся Марвин Фремонт.

— Вы посоветовали мне взять адвоката. Вот он!

— Я Баннистер Даулинг, мистер Мейсон, представляю Марвина Фремонта.

— Отлично! Вы ему понадобитесь.

— А это — Морей Хоубарт из детективного агентства Хоубарта, — представил Даулинг второго мужчину.

— Частный детектив? — спросил Мейсон.

— Да, — подтвердил Хоубарт.

— Что ж… В моем распоряжении всего лишь несколько минут. Что вам угодно?

— Деньги, — ответил Хоубарт. — И сейчас же, мистер Мейсон. — У вас деньги, которые принадлежат моему клиенту, — пояснил Даулинг.

— Почему вы считаете, что они принадлежат вашему клиенту? — спросил Мейсон.

— Этими деньгами были вчера сделаны ставки.

— На какую лошадь?

— На Пехотинца.

— И поэтому они принадлежат Марвину Фремонту? — поинтересовался Мейсон.

— Постараемся понять друг друга, Мейсон, — сказал Даулинг. — Родни Бэнкс растратил деньги моего клиента. Его же деньгами сделал рискованную ставку. У него была недостача, и он хотел ее погасить. Эти ставки были для него единственным шансом… Но его проступок был обнаружен… Полицейский застукал его у окошка для ставок в пятьдесят долларов, когда он собирался получить деньги за Пехотинца. Подозреваем, что он сделал и другие ставки.

— Что же, по-вашему, он сделал с билетами? — спросил Мейсон.

— Он передал их сообщнику, который, в свою очередь, передал их вам, ответил Даулинг.

— А кто его сообщник?

— Его сестра. Ее видели у окошка для ставок в сто долларов.

— Почему вы ее не арестовали?

— Потому что она не пришла за выигрышем. Арест брата напугал ее. Она скрылась.

— Вы можете опознать деньги, которые она использовала для ставок? поинтересовался Мейсон.

— Не все… Не все банкноты помечены…

— Все это весьма интересно, — заметил Мейсон. — Не могу понять только, какое отношение это имеет ко мне?

— Если это казенные деньги, — ответил Даулинг, — то Бэнкс не имеет права на них, а также на деньги, которые он выиграл на ипподроме. Автоматически они становятся собственностью его клиента.

— Складывается весьма любопытная ситуация, — резюмировал Мейсон. Хотелось бы уточнить кое-что. Я правильно вас понял: Бэнкс растратил казенные деньги?

— Да.

— Могли бы деньги, выигранные на ипподроме, покрыть недостачу?

— Думаю, — ответил Даулинг, — я не нарушу доверия моего клиента, если скажу, что эта сумма значительно превышает растрату.

— Бэнкс находится в тюрьме?

— Он арестован по обвинению в растрате. Может быть выпущен до суда под залог в пять тысяч долларов. Пока он не внес требуемую сумму.

— Правильно я понял: растрата значительно меньше пяти тысяч долларов?

— Да.

— И вы не намерены позволить ему вернуть растраченные деньги?

— Конечно, нет! Это означало бы отказаться от судебного преследования за вознаграждение. Мой клиент хочет, чтобы Банке ответил за растрату.

— И в то же время ваш клиент намерен получить выигрыш.

— Безусловно, ведь эти деньги принадлежат моему клиенту.

— Очень любопытная теория… — протянул Мейсон. — Однако я ее не разделяю и…

— Тем не менее, может быть, вы скажете, каким образом эти билеты оказались у вас? — спросил Даулинг. В ответ Мейсон лишь слегка улыбнулся.

— Я хочу, чтобы вы нас правильно поняли, — продолжал Даулинг. — Мы откровенны с вами. Из профессиональной этики я предоставляю вам возможность для сотрудничества. Хотя, учитывая все вышеизложенное, вы можете быть квалифицированы как соучастник растраты и сообщник растратчика.

— Благодарю вас, — буркнул Мейсон. — Только вы напрасно затрудняете себя, пытаясь объяснить мне, что такое закон. У меня в офисе достаточно пособий по юриспруденции. Если я в чем-либо сомневаюсь, то всегда могу найти там ответ.

— Ну что ж, — рассердился Даулииг, — идите и уточните, когда человек может считаться соучастником. И не думайте, что если вы адвокат, то можете помогать растратчику казенных денег.

— Причина, по которой я порекомендовал вашему клиенту проконсультироваться у адвоката, — сказал Мейсон, — в том, что он в присутствии свидетелей позволил себе сделать клеветническое заявление. Он назвал меня продажным адвокатом и стряпчим по темным делам.

Даулинг взглянул на Фремонта.

— Это ложь! — заявил тот. — Это совсем не так. Мистер Мейсон не правильно меня понял. Я говорил о другом.., о других адвокатах.

— О мистере Даулинге? — съязвил Мейсон.

— Не попадитесь в ловушку, Фремонт, — вмешался Даулинг. — Лучше уж молчите! Вы уже достаточно наговорили.

— Даже слишком, — заметил Мейсон.

— У вас есть свидетели? — спросил Мейсона Даулинг.

— Мой секретарь и полицейский. Если не ошибаюсь, его зовут Сидней Бердетт.

— Его секретарь, — презрительно фыркнул Фремонт. — Она скажет все, что…