– Смогу… А надо ли это?
– Надо! – отрезал адвокат. – Теперь, где третий шпатель? Их ведь было три; один лежит здесь, другой вы воткнули в Хэррода. Где же третий?
– У Китти.
– Как ее полное имя и где она живет?
– Ее зовут Кэтрин Бэйлор. Живет она в отеле «Виста дель Камино». Она из Лансинга. Семья ее купается в деньгах. Ее отец – Гарриман Бэйлор, миллионер. Брата зовут Форри. Я беременна от него…
– На каком месяце?
– На втором… Нет, нет, мистер Мейсон, на самом деле я не беременна.
Она снова начала всхлипывать.
Мейсон посмотрел на нее так, что сторонний наблюдатель понял бы, как она ему надоела. Потом он подошел к электрическому щитку, на полу перед которым валялись вывернутые пробки.
– Надо заявить о происшедшем, – сказал он.
– Нет! Нет! Этого делать нельзя! На это есть причины. Сейчас не время говорить об этом. Я не могу… не могу…
Адвокат вновь отвернулся от нее и стал оглядывать комнату. Заметив на стуле сумочку, он взял ее, открыл и достал туго перевязанную связку писем.
– Это они и есть? – спросил он.
– Да.
Мейсон засунул связку к себе в карман и снова заглянул в сумочку.
– Откуда у вас столько денег? – внезапно спросил он.
Девушка подняла глаза. На лице виднелись подтеки размытой слезами туши.
– Они, наверное, скажут, что я их украла. Если найдут их.
– Чьи это деньги?
– Ферн Дрисколл.
– Вас, следовательно, зовут по-другому. Вы Милдред Крэст, не так ли?
– Да…
– А Ферн Дрисколл погибла?
– Да. Все было, как я вам рассказывала.
– Успела она что-нибудь сообщить вам о себе?
– Она назвала свое имя. Я спросила, откуда она родом, но она ответила: «Ниоткуда. Таких, как я, у нас называют куклами-непоседами. Я просто сбежала от всех неприятностей. Сожгла за собой мосты». Теперь я тоже, как и она, сожгла за собой мосты… – Милдред тяжело вздохнула.
– Как произошла катастрофа? Вас действительно столкнули под откос?
– Нет. Мы ехали по горной дороге. Было темно. Она все смотрела и смотрела в окно, потом сказала: «Как здорово было бы погрузиться в этот мрак. Сразу не останется никаких проблем. Все равно ничего хорошего в жизни уже не будет. Хотите, разом покончим со всем этим?» – «Вы с ума сошли! Конечно нет!» – ответила я. Тогда она вдруг засмеялась каким-то диким, истерическим смехом и схватилась за руль, пытаясь повернуть машину к обрыву. Мы стали бороться. Машина пошла юзом. Я, очевидно, оказалась слабее ее, потому что в конце концов машина перескочила через ограждение и стала падать в пропасть. Видно, в последний момент Ферн опомнилась и попыталась выскочить из машины, чтобы спастись, но не успела… Остальное вы уже знаете…
В этот момент послышался стук в дверь. Мейсон, щелкнув замком, впустил Деллу Стрит. Та протянула шефу три шпателя для мороженого.
– Такие же, как этот, – сказала она, указывая на столик в прихожей. – Только стоят они дороже.
– Как это? – удивился адвокат.
– Представьте себе, их продают уже за сорок один цент.
– Почему?
– Женщина, которая ими торгует, сказала, что они недавно получили новый каталог. Оказалось, что цены уже успели подскочить, поэтому они тут же приклеили на все свои шпатели ярлыки с новой ценой.
Адвокат повернулся к Милдред:
– К сожалению, нам сейчас придется уехать. Я хочу увидеться с Карлом Хэрродом и узнать подробнее насчет его ранения. Слушайте, что вы должны делать дальше. Если кто-нибудь придет и начнет спрашивать вас, что случилось, кого вы обнаружили у себя в номере, не ранили ли вы кого-нибудь шпателем для мороженого, вы должны сказать просто, что отказываетесь отвечать на любые вопросы. Я оставлю вам два шпателя, всего у вас будет три. Снимите с них ярлыки, разорвите их и спустите в унитаз. Все три тогда будут совершенно одинаковы. Если в дело вмешается полиция и разузнает, что женщина покупала в универмаге три шпателя, все три окажутся у вас в номере.
– А если они узнают и остальное?..
– Не исключено, – ответил Мейсон. – На всякий случай я забираю у вас эти письма.
– Возьмите и деньги.
Адвокат покачал головой:
– Нет. Пусть лежат там, где были. Положите их в конверт и напишите на нем: «Собственность Ферн Дрисколл». Никому об этом не рассказывайте. Не отвечайте ни на какие вопросы… Пошли, Делла.
Мейсон с секретаршей вышли из номера.
В лифте Делла спросила:
– Что мне делать с оставшимся шпателем?
– Сейчас скажу. Хэррод заявил, что моя клиентка ранила его шпателем в грудь. Скорее всего, он видел лишь женский силуэт, освещенный сзади, из коридора. Сам шпатель он видеть не мог. Очевидно, тот вошел в тело, не причинив никакой боли, – ведь его кончик тонкий и острый. Позже, выйдя из отеля, он увидел воткнувшийся в грудь шпатель. Думаю, он так же, как и моя клиентка, не хочет иметь дело с полицией. Поэтому он мне и звонил.
– А чего он добивается?
– Ну, это уж пускай он скажет сам. По-моему, он хочет поторговаться. За свое молчание он будет требовать письма, что были в сумочке у нашей клиентки… Так вот, – продолжал адвокат, – когда мы войдем в его номер, я сделаю так, чтобы отвлечь внимание Хэррода и тех, кто окажется в его номере. В это время тебе надо подложить куда-нибудь этот шпатель. Надень перчатки, чтобы не осталось никаких отпечатков пальцев.
