– Этого мерзавца?! – воскликнула Китти. – Я научу вас, как с ним бороться.
– А как?
– Подождите меня здесь, – сказала Китти. – Я вернусь через пятнадцать минут.
Она накинула куртку и направилась к двери.
– Скажите хоть, как вы меня нашли? – спросила Милдред.
Китти, уже взявшаяся было за дверную ручку, внезапно остановилась.
– Вы ведь сняли номер в отеле на имя Ферн Дрисколл, – ответила она. – Номер этого телефона зарегистрирован в телефонной справочной. Я позвонила туда, и мне сказали, где вас найти. Так что все очень просто.
– Где сейчас ваши отец и брат? – задала вопрос Милдред.
– Насколько я знаю, в Лансинге… Подождите, Милдред. Я сейчас вернусь и принесу вам шпатель для домашнего мороженого.
– Шпатель для мороженого? – изумилась Милдред.
Китти кивнула.
– Это такая длинная заостренная полоска стали с деревянной рукояткой. Совершенно необходимая вещь для женщины. Лучшего оружия не придумаешь. Когда-то дамы употребляли для этих целей шляпные булавки. Поверьте, от них был прок. Мужчина теряется, когда на него наставишь что-то длинное и острое. У меня была подруга, за которой ухаживал полицейский. Он советовал ей не выходить по вечерам из дома без такого шпателя. Его можно носить в сумочке, надев на острый конец пробку. Моя подруга однажды отбилась им от эксгибициониста. Ночью на темных улицах без него не обойтись.
– Но вы же не сможете его купить сейчас, вечером. Да и вообще, не нужен он мне…
– Почему это не смогу достать? Универмаг «Аркед новелти» в соседнем квартале еще работает. Так что испробуйте эту штуку на вашем приятеле Хэрроде. Можете не сомневаться, он от вас отстанет.
Когда Китти ушла, на Милдред напал какой-то панический страх. Она боялась Карла Хэррода. Ей стало ясно, что он разгадал все ее хитрости и теперь играет с нею, как кот с мышью.
Когда через какое-то время дверной звонок зазвенел снова, сердце Милдред тревожно забилось. Она подошла к самой двери и спросила тонким, испуганным голосом:
– Кто там?
– Это я, Китти. Откройте… Ферн.
Милдред открыла дверь.
– Я принесла вам оружие, дорогая, целый арсенал! – войдя, сказала Китти. – Смотрите! Три прекрасных шпателя для мороженого!
– Три? – удивилась Милдред.
– Да! – воскликнула Китти и рассмеялась: – Это у меня наследственная деловая хватка: один стоит тридцать восемь центов, а три продаются за доллар. На всякий случай я возьму один себе. Если Хэррод попытается поднять на меня руку, он с ним познакомится… Да не пугайтесь вы так, Милдред! Не обязательно ведь сразу втыкать его в человека. Дело в самой идее. Мужчину можно приструнить, даже слегка кольнув его этой штукой… А сейчас, дорогая, мне пора идти. Я никому не скажу о том, что вы мне рассказали. Мне нужно узнать, действительно ли па или Форри дали Ферн Дрисколл четыре тысячи долларов и отослали ее прочь. Меня всякий раз трясет, когда я думаю о ее судьбе. Если даже бедная девочка сама захотела умереть, то это было минутное помрачение рассудка от душевной травмы. Все из-за того, что ее заставили уехать… Не говорите никому, что я к вам заходила. Если что-нибудь случится и вам понадобится моя помощь, я сегодня весь вечер буду в «Виста дель Камино». Па никуда не выезжает без свиты, словно президент. А я остановилась в скромном двухкомнатном номере. Я еще в нем не была, только попросила занести туда мой багаж. В отеле меня знают. В случае чего вы легко меня найдете. Ну как, будете молодцом?
– Постараюсь.
– Я оставляю два шпателя на столике в прихожей. Если появится Хэррод, не бойтесь его. Все шантажисты – трусы. Ну, я побежала. Спасибо за откровенность – и желаю удачи!
Китти крепко, по-мужски, сжала ее ладонь.
– Как вы думаете, не уехать ли мне отсюда? – спросила Милдред.
– Не знаю, – подумав немного, ответила Китти. – По-моему, бояться нечего. Все уже позади. Можете оставаться Ферн Дрисколл, если хотите. Но помните вот что: вас будут разыскивать па и Форри… Ну все, пока, Милдред.
Когда Китти ушла, Милдред почувствовала угрызения совести: она ничего не сказала ей о письмах, хотя поделилась с нею всеми остальными своими секретами. Инстинкт подсказывал ей, что лучше не приподнимать завесу, скрывавшую личную жизнь Ферн Дрисколл.
Не прошло и пяти минут после ухода Китти, как зазвонил телефон. Милдред подняла трубку, ожидая услышать голос Карла Хэррода.
Но голос был другой, раскатистый и властный:
– Мисс Дрисколл?
Милдред мгновение колебалась, потом сказала:
– Я слушаю.
– С вами говорит Гарриман Бэйлор. Послушайте, что за дьявольщину тут рассказывают? Наша семья якобы дала вам денег, чтобы вы уехали из города. Я…
– Ну, уж вы-то должны это знать, – заметила Милдред, входя в роль Ферн Дрисколл.
– Да ничего я не знаю! – нетерпеливо вскричал Бэйлор. – Если мой сын по собственной глупости полез в капкан, я должен это знать. Скажите, вы знакомы с человеком по имени Карл Хэррод?
Она секунду подумала, потом сказала:
– Он был здесь сегодня вечером.
– Мне известно, что Хэррод собирается опубликовать материал обо всем этом деле в каком-то бульварном журнале и получить за это деньги, – продолжал Бэйлор. – Он говорит, что у вас есть несколько писем Форри, которые могут скомпрометировать моего сына. Он говорит также, что вы предлагали ему купить у вас эти письма. Это правда?
