Дело о двойниках - [21]

Высокий волнистый потолок ангара глухо охнул от многотонного удара. Дрогнули крестовины переплетений, не рассчитанные на такие нагрузки. Осколки оболочки посыпались вниз, один из них больно ударил Арбена в плечо. Арбен, задрав голову, глядел вверх, он вновь окаменел, не в силах пошевелиться. Наверху расплывалось страшное пятно, сквозь которое пробивалось солнце. На рубашку Арбена упала тяжелая капля. Как завороженный, он тронул ее пальцем, затем поспешно вытер руку тряпкой, которой десять минут назад пользовался Чарли, и опрометью бросился вон из ангара…

…Два месяца не приходил к нему Чарли. Два месяца бесплотный Альва честно выполнял возложенную на него миссию – забрать к себе все призраки темных извилин памяти Арбена. Однако преследование самого Альвы в конце концов стало невыносимым. Кто виноват? Арбен, который не выполнил всех условий жесткой инструкции Ньюмора? Или Альва оказался конструктивно недоработанным? Вероятно, Ньюм пустил свое детище в ход, чтобы решить несколько неясных для него проблем биосвязи, а затем приступить к серийному производству и выкачиванию денег из богатых клиентов.

«Он и других обманет, как меня, – размышлял Арбен, ставя машину в гараж. – Ни с чем не посчитается, лишь бы только деньги. Ньюм – продавец иллюзий. Как только избавлюсь от Альвы, сделаю заявление в прессе…»

Арбен вышел из гаража, остановился, вдыхая ночную прохладу…Ангар был гораздо выше, чем гараж, – он напоминал модернистский храм, выстроенный недавно в родном городке Арбена на севере.

…Когда он выскочил из ангара, вокруг не было ни души, – все попрятались от палящего солнца. На крик Арбена вышло несколько сонных курсантов, коротавших в тени сладкие часы учебного перерыва.

– Чего орешь на весь аэродром? – лениво осведомился кто-то.

– Страшное приснилось? – предположил рыжий верзила.

Арбен обвел всех бессмысленным взглядом.

– Э, да он, похоже, рехнулся, – в голосе рыжего звучала тревога. За четыре года пребывания на базе ему пришлось насмотреться всякого. Случалось, что нервы курсантов не выдерживали перегрузки, – ведь с людьми здесь не особенно деликатничали. Правда, начальство старалось – и не без успеха, – чтобы подобные досадные случайности не стали достоянием гласности. А этот хлюпик с инженерного вообще со странностями – такими только и пополнять психиатрические лечебницы.

– Пойдем-ка, брат, в тень, – сочувственно сказал кто-то и крепко взял Арбена за руку.

Арбен умоляюще глядел на обступавших его курсантов. Казалось, он хотел их о чем-то попросить, но не решался. Насмешливые и равнодушные лица сливались в одну страшную маску.

– А где Чарли? – спохватился кто-то. – Он-то сразу поставит точный диагноз.

– Он был со мной, а потом куда-то ушел.

– Чарли!

– Красавчик! – позвало сразу несколько голосов. Арбен вздрогнул, как от удара.

– Там… там… – проговорил он, указывая на зияющую пасть ангара.

– Ну, что там? – терпеливо, как у ребенка, спросил рыжий, делая жест, чтобы все замолчали.

– Там… Чарли…

– В ангаре?

– На потолке…

– Ясно, на потолке. Где же ему еще быть? – радостно подтвердил рыжий. – Потеря ориентации в пространстве, – вполголоса бросил он курсантам. Кто-то покачал головой. Если это так, бедняге не приходится завидовать.

Шумная ватага со смехом и шутками вошла в ангар. Арбен остался один. Даже сквозь толстую подошву ботинок ощущался жар базальтовых плит, которыми был выстлан учебный малый аэродром. Отвесные солнечные лучи безжалостно жгли. Грязный пот тек по лицу, Арбен не вытирал его. Он стоял неподвижно.

…Он стоял неподвижно, наслаждаясь ночным холодом. Альвы пока можно не опасаться – он, наверно, бредет еще где-то в центре. Видно, никуда не деться от воспоминаний, особенно такого свойства. Он попытался. Не вышло. Значит, Чарли будет с ним до гроба.

Затылок на холоде стал болеть меньше. Только совсем закоченев, Арбен пошел к себе. «Утром зайду к медикам. Скажу – обычный ожог», – подумал он, запирая за собой дверь комнаты.

Но идти к медикам не пришлось. К утру боль почти прошла. Арбен подошел к видеофону, включил его. Хорошенькая секретарша, увидев инженера, поспешно отвела глаза в сторону, она до сих пор не научилась выносить его взгляда.

– Я сегодня не буду в отделе, – небрежно сказал Арбен.

– Что передать? – вскинула брови секретарша.

– Еду к Ньюмору. Надо обсудить одно дело.

– К Ньюмору?! – переспросила она.

– Да.

– А он уже звонил сюда, – неожиданно сказала секретарша.

– К вам?

– Ну да, в компанию.

«Странно», – подумал Арбен.

– Доктор Ньюмор сказал, что у вас к нему важное дело. И просил, чтобы вас не задерживали.

«Трогательная забота о „будущем разоблачителе“, – усмехнулся Арбен, выключая экран.

Где-то сейчас Альва? Приблизился, наверно, за ночь к нему? А может, бродит бесцельно по улицам, потеряв ориентир? Откуда бедняге знать, что жить ему остается совсем немного? И убьет его – какая ирония судьбы! – сам создатель. Скоро Арбен снова возвратится в прежнее состояние, а Альва исчезнет, растает, распадется на элементарные частицы. Интересно, как это произойдет: постепенно или сразу, в виде фейерверка? Можно спросить у Ньюма. Впрочем, лучше не надо: вряд ли разговор на эту тему будет ему приятен.