Дело о черной вдове. Записки следователя - [15]

– Да, в нехорошую историю ты влип, – покачала головой Зоя. – За сексуальную связь с несовершеннолетней тебя могли привлечь к уголовной ответственности, даже если у тебя с ней все было по обоюдному согласию. Ну, рассказывай, что дальше было…

– А что дальше? – пожал плечами он. – О том, чтобы откупиться, не могло быть и речи. Я предложил этой сладкой парочке убраться подобру-поздорову, но ее братец угрожать мне стал. Короче, завязалась драка. Пока я с ее братом махался, сестренка его, проститутка малолетняя, вопила на весь подъезд, что я ее изнасиловал, да вдобавок еще и все лицо мне в кровь исцарапала, но и ей от меня тоже досталось. На шум сбежались соседи, они и вызвали, видимо, милицию. Когда наряд приехал, ее братец успел смыться, а меня с его сестричкой застали, так сказать, на месте преступления. Меня забрали, а проститутку малолетнюю на судмедэкспертизу направили. Там подтвердили, что у нее был со мной половой контакт, да плюс синяки, которые я ей наставил, когда от ее когтей отбивался. В результате моя расцарапанная рожа стала чуть ли не главной уликой против меня же, мол, это несовершеннолетняя так пыталась от меня защититься. Я пытался объяснить ментам, как все было на самом деле, мол, откуда я мог знать, что проститутке этой восемнадцати еще нет, что они с братом шантажировали меня, две тысячи долларов с меня вымогали. Ну, менты как про доллары услышали, предложили мне решить вопрос, только уже не за две, а за пять тысяч зеленых, иначе мне светит от восьми до пятнадцати за изнасилование несовершеннолетней. А где я возьму эти пять штук? В общем, когда менты поняли, что взять с меня нечего, начали они меня колоть на изнасилование, в чем я, конечно, добровольно не хотел признаваться… Да что теперь говорить, – тяжко вздохнул он. – Опера, которые меня тогда пытали, предупредили, что если я кому-нибудь когда-нибудь расскажу, что они со мной делали… Ладно, не хочу об этом вспоминать, – махнул он рукой.

Выслушав эту своеобразную исповедь, Зоя могла только ему посочувствовать. То, что ее коллеги не всегда чисты на руку, новостью для нее не было. Главное, что на ее совести нет невинно осужденных.

– Игорь, у меня к вам последний на сегодня вопрос: вы сказали, что Юля собиралась разводиться с мужем. Какие у них были отношения?

– Насколько я знаю, на разводе настаивала сама Юля, когда узнала, что муж ей изменяет с какой-то Светкой с бензоколонки, а тот вроде бы не хотел развода. У них ведь общий ребенок, и при разводе он остался бы с Юлей, а она говорила, что он сына очень любит. Сложная, короче, ситуация. А вообще-то Юля в свои семейные дела меня не очень посвящала, так что мне трудно судить о том, какие у нее с мужем были отношения.

– А кто такая эта Светка с бензоколонки, не знаешь?

– Да вроде Юлин муж вместе с ней на АЗС работает. Она – кассиршей, а он – заправщиком. А вы о любовнице лучше его самого расспросите.

– Обязательно спрошу. Ну что, спасибо за помощь следствию, – поблагодарила Зоя, довольная тем, что ей так легко удалось установить контакт с задержанным. – Подпиши каждую страницу протокола и в конце: «С моих слов записано верно и мною прочитано». Дата и подпись. И на этом допрос, пожалуй, закончим. Сейчас я отпускаю тебя под подписку о невыезде, и ты должен будешь сделать анализ ДНК. Направление на генетическую экспертизу я тебе сейчас выпишу.

– А ДНК-то вам зачем? Вы меня все же подозреваете? – насторожился Дужкин.

– Наоборот, хочу получить доказательства твоей невиновности, – успокоила его Зоя. – Дело в том, что убийца не только задушил Юлю, но потом еще ее и изнасиловал. Сперма насильника обнаружена в ее трупе, так что у нас есть код ДНК преступника, по которому мы его сможем идентифицировать, – наблюдая за реакцией Дужкина, сообщила она.

– Ее что, мертвую насиловали?! – неподдельно ужаснулся он.

– Такое заключение сделали эксперты после вскрытия, – подтвердила она.

– Кошмар… Теперь понятно, почему ваши опера так озверели. Решили, раз сидел за изнасилование, то и Юлю я…

– Ну, в общем-то, да. Так что пройти геноскопическую экспертизу в твоих интересах, и сделать это надо прямо сейчас.

– А насколько точна такая экспертиза? – с недоверием поинтересовался он.

– Вероятность того, что существует второй человек с такой же ДНК, возможна, только если бы существовало шесть миллиардов планет Земля. Так что суд принимает заключения генетиков как абсолютное доказательство виновности или невиновности подсудимого, если его ДНК-дактилоскопия не соответствует ДНК преступника.

– Раз так, тогда я могу быть спокоен, что второй раз меня незаконно уже не осудят, – удовлетворенно произнес он.

– Я в этом не сомневаюсь, – сказала она. – Вот здесь распишись, что направление на геномную экспертизу ты получил, а я попрошу оперативников, чтобы они прямо сейчас отвезли тебя к нашему генетику.

– Да, конечно, – кивнул он.

Поблагодарив Василевскую за доверие, он вышел из ее кабинета, еще не веря тому, что для него все так легко обошлось. Поджидавшие его за дверью оперативники были неприятно удивлены тем, что их главного подозреваемого отпустили под подписку о невыезде, но с «важняком» не поспоришь, а генетическая дактилоскопия, на которую они должны отвезти Дужкина, покажет, права она или нет, не арестовав его.