Дело о бюловском звере - [55]
Больной очнулся, побурчал и — дальше храпеть. Пришлось повторить с нашатырем.
— Безбородков, — затормошил его легонько за плечо ординатор, — больной, очнитесь.
— Что, да, что такое… — зачмокал тот. — Кто здесь?
Иноземцев как был в пальто, так и остался, потому без привычного белого халата и смешной квадратной шапочки пациент его не узнал. Но когда вгляделся, тотчас обрадовался и начал вставать.
— Тише, тише, — зашипел Иноземцев, озираясь на сиделку, — не вставайте.
— Ай, доктор… доктор, это вы? Я и не признал, простите господа ради! Я вам так благодарен! Жизнь спасли! Дай бог вам… — забасил больной, упорно пытаясь подняться.
— Я вас умоляю — шепотом, шепотом, — Иван Несторович не сильно надавил на плечи, возвращая того на подушку. — Благодарить не надо, это моя работа… А нет, напротив, господин Безбородков, вы окажете мне услугу, если постараетесь ответить на несколько вопросов.
— Ой, доктор, ну разумеется! Все, что угодно, спрашивайте, все отвечу! Все как есть, на духу…
— Расскажите о том вечере, когда вас собаки покусали.
Больной изменился в лице — сделался вдруг белым-белым. Иноземцев даже испугался, мало чего — сейчас откажется вспоминать пережитые часы ужаса. Как бы опять с сердцем плохо не стало.
— Это были не собаки, — губы едва шевельнулись. — Но мне никто не верит. Говорят, я рассудком повредился.
— А кто, кто был? — Иноземцев сжал от нетерпения кулаки.
— Зверь лохматый, страшный, аки бес из преисподней, он кружил вокруг меня и гоготал.
— И? Что дальше? Давайте, знаете что-с, больной Безбородков, начните с самого начала. Успокойтесь, отдышитесь и… Ну?
— Я, знаете ли, доктор, скорняк, свою мастерскую на Невском имею, шкурами, мехами занимаюсь, дом номер 112. Явилась ко мне как-то дама, хорошенькая такая, молоденькая блондиночка с большими глазками. Стала спрашивать собачьи шкурки. Надо, говорит, пошить шубку питомцу. Грядут холода, выгуливать будет не в чем. У всех свои причуды. Шубку для питомца так шубку для питомца, почему именно собачью, я противиться-спрашивать не стал.
— Та-ак, — протянул Иноземцев, радостно потирая руки.
— Выбрала она, значит, шкурки, цельные, дорогие, дала карточку с адресом, чтобы я зашел под вечер и снял мерки с питомца.
— Вы ее сохранили? Адрес? Какой адрес?
— Карточка была со мной, но ведь потом что случилось… Потерял ее, конечно… Но помню, куда шел… Митавский переулок, дом 6.
— Митавский, 6? Хорошо, замечательно. Рассказывайте, рассказывайте.
— Ну, значит… Было как, отправился я, значит, к клиентке к назначенному часу, пешком отправился, думал, дай прогуляюсь — путь не долог и версты нет. Вечерний моцион, так сказать. Иду я, значит, в думы погруженный. Вдруг слышу за спиной сопение, точно пес отдышаться не может после бега. Оборачиваюсь — животное, над ним призрачное белое пятно аки призрак. И оба на меня. Летят. Я остановился, замер, от страха онемел, но когда зверь и привидение, его сопровождавшее, приблизилися вплотную, аж лапами коснулось оно… не знаю, что на меня нашло, стал клюкой обороняться. Бежать уже не мог, суставы, знаете, старость, да и устал. Зверь скулил страшно, ныл, то в сторону кинется, то на меня — спина круглая, морда щетинистая, ухмыляется. Я таких зверьев раньше не видывал. Но не собака. Скорее леопард уж, только скособоченный. Изловчился он и на меня набросился, искусал, подлый. И драл бы до тех пор, пока вдруг не явился молодой человек и храбро не отогнал страшилище. Я и разглядеть не успел, как это у него вышло, — сознание потерял. Очнулся уже в дрожках, извозчик пытался что-то мне говорить, а в уши точно кто ваты натыкал. Говорили мне потом, храбрец не только зверя прогнал, но и до коляски помог дойти, денег дал на дорогу и велел в Обуховскую больницу везти. Только я того и не припомню, видно, обморок глубокий случился. В общем, как выпишете, сразу в околоток пойду. Это, верно, из зоосада зверь сбежал, и неизвестно, сколько он народу перекалечит. А может, вы, доктор, сами сходите? А то ведь ждать в таком деле нельзя — опасно. Если надо, я свою историю не один раз расскажу, вы только околоточного приведите.
— Да-а — протянул Иноземцев, — так и поступим. Я сам этим займусь. Вы пока никому ничего… вот этого всего не рассказывайте. Силы берегите. Особенно здесь — молчок. Я сам… сам все сделаю.
И встал, заботливо поправив одеяло.
— Даже, знаете, как поступим, о моем визите тоже ничего не говорите. Вас как звать, Безбородков?
— Федот Захарыч звать.
— Итак, Федот Захарович, с этой минуты о звере никому. Я, как что узнаю, сразу вам поведаю.
Глава XI. Митавский переулок, 6
Ох и тяжело было Иноземцеву дожить до следующего утра!
Всю ночь глаз не сомкнул, остался в больнице. Сидел в операционной, фантазировал — вот увидит Ульянушку да какие слова ей скажет, да эдак посмотрит. Ни плесень его развлечь не могла, ни микроскоп. По коридорам уже и сиделки принялись топать, полы мести, завтрак разносить. Пора к службе. Но овладело Иноземцевым страшное бессилие. Не менее восьми часов ждать… Тягостно-то как — обходить больных, выслушивать их жалобы, воркование Тани, занудное бурчание Лукьянова и штатных ординаторов. Мозг совершенно не хотел работать, стал как старые, незаведенные часы, а вместе с ним уши не слушали, глаза не видели, руки не подчинялись. Иноземцев ронял инструменты, неловко дергал больных, раз даже, запутавшись в бинтах, едва не рухнул посреди палаты. Бледный, почти зеленый, он едва держался на ногах.
1887 год. Молодой земский врач Иван Иноземцев, чтобы поправить пошатнувшееся психическое здоровье после злоключений в имении Бюловка, переезжает в Париж, но и там не может избавиться от призраков прошлого и опасений за будущее. Несмотря на блестящую врачебную практику и лекции в европейском университете, Иван Несторович понимает, что тихой и безмятежной жизни во французской столице ему не добиться. Один из его студентов – внук самого Лессепса, гениального инженера и дельца, занимающегося проектом эпохи – прокладкой Панамского канала.
1888 год. Земской врач Иван Иноземцев не может наслаждаться спокойной жизнью в имении, да и женушка Элен все никак не может успокоиться и забыть свои фокусы и любовь к аферам. А тут еще выясняется, что изобретенный Иноземцевым препарат «лунаверин», который обладает необычными и отравляющими свойствами, Элен передала, шутки ради, одной крупной европейской фармацевтической компании. И скоро он выйдет под другим названием как микстура от кашля. Иноземцев не может допустить, чтобы яд попал на прилавки аптек по всему миру…
1907 год. Бывшему адвокату Эмилю Гершину, вернувшемуся из длительного путешествия по Гималаям, предстоит разгадать загадку смерти доктора Иноземцева. Для этого ему придется столкнуться с жертвами экспериментов над искусственной жизнью, раскрыть тайну стеклянного склепа на острове Лонг-Айленд и даже принять участие в кругосветном ралли Нью-Йорк — Париж… И конечно, в деле не обходится без коварной и обольстительной авантюристки Ульяны-Элен Бюлов-Иноземцевой…
1892 год. Земского врача Ивана Иноземцева направляют в столицу Туркестанского генерал-губернаторства – Ташкент. Но добраться до нового места службы Иноземцеву не удается: его похищает шайка разбойников во главе с коварным басмачом Юлбарсом, приручившим настоящего тигра. По всему краю ходят слухи и легенды о набегах банды Юлбарса. Он жесток и безжалостен, умен и необычайно хитер, так зачем же ему среди оазисов и миражей пустыни понадобился обычный земский врач Иван Иноземцев? И как теперь ему справиться с новой напастью – эпидемией холеры, которая преследует местных жителей?..
Семья Куликовых вновь в центре событий: таинственные незнакомцы, убегающие от похитителей голышом по лесной дороге, чужие секреты, раскаявшиеся убийцы, – и троицу нахальных детей опять не удается удержать от преследования опасных преступников. Впрочем, с такой семейкой у преступников просто нет шансов.
Телохранитель Евгения Охотникова выполняет почетный заказ — охраняет известного разработчика атомного оружия Анатолия Степановича Зубченко, на жизнь которого уже не раз покушались. Что ж, работа привычная и для такой умницы, как Женя, временами скучноватая. Однако все меняется, когда неизвестные злоумышленники похищают единственного сына клиента — Егора, потребовав за него заоблачную сумму. Досталось и жене подопечного: злодеи плеснули в лицо несчастной женщине серной кислотой. Охотниковой ничего не остается, как взять на себя функции частного детектива.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маменька Дуси Филина Олимпиада Петровна – прелестная особа шестидесятилетнего возраста и обширных пропорций – рвется замуж. А почему бы и нет? Полученное сыном огромное наследство позволяет выбрать жениха и укатить с ним в свадебное путешествие на Мальдивы. Только все против влюбленных! Сначала пришлось искать няню для внучки Машеньки, чтобы не оставлять малышку на безголового Дусю. Потом выкрали паспорт Олимпиады, затем "молодую" любезно заминировали, а позже и жениха чуть не задавили машиной. Кто ж защитит почтенную невесту, как не единственный сын? Дуся берет бразды расследования в свои мускулистые руки….
И снова скандал в благородном семействе Распузонов! Сватья Ирина, кажется, сошла с ума. Дама глубоко пост бальзаковского возраста собралась замуж. Но вместо того, чтобы в компании родственников готовиться к свадьбе, она... намазала кетчупом дверь квартиры, сгородила из мебели баррикады, подобрала кошелек с долларами. А потом и вовсе учудила: на глазах изумленной публики застрелила своего жениха! Позор! Преступников среди Распузонов не было – наоборот, одни сыщики! Оставив уроки танца живота, Клавдия вместе с мужем Акакием принимается отчищать запятнанное имя семьи.
Все было у Светланы: прекрасная семья, любящий муж, достаток – и все в одночасье рухнуло, как карточный домик. Из обеспеченной супруги нового русского Светлана превратилась в «брошенку», мать-одиночку с двумя детьми, которых не сегодня-завтра буквально не на что будет кормить. И какая бы на ее месте отказалась от заманчивого предложения непыльной работы за хорошие деньги да еще и на берегу Средиземного моря. Но бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке, и замечательная работа на поверку оказывается рабством с сексуальным уклоном.