Дело о бюловском звере - [38]

Глава VII. Сеанс гипноза

Как оказался на пороге у Делина, он вряд ли смог бы объяснить. Пришел в себя от того, что кто-то хлестал по щекам. Зубы стучали, тело колотило. В окне серело раннее утро. Пахло дождем, шумел ветер. Где-то одиноко выл пес, предвещая недоброе.

— Да что ж такое! — возмущался исправник. — Как угораздило-то? В такую рань! Разбудили, говорят, вы весь в грязи, мокрый. Я сразу сюда. Откуда вас леший принес? Вы генерала-то осмотрели, милостивый государь? Хоть слово скажите!

Почувствовав на губах что-то обжигающее, Иноземцев закашлялся и пришел в себя.

— Да сядьте уже, — продолжал Делин и тоже хлебнул из фляги коньяка. — Иль вас заговорил кто? Так и будете стоять? Ива-ан Не-есторови-ич! Господин Иноземцев!

— Я мертв, застрелился. Я самоубийца. Сошел с ума и покончил с жизнью.

— А ну-ка сядьте, кому велено, — рявкнул Делин и несильно толкнул в грудь. Иноземцев рухнул на стул.

— Мертв, самоубийца…

Все вокруг было как в тумане. Он не мог вспомнить даже собственного имени. Тело стало чужим, не его, голос исправника звучал откуда-то издалека. Он чувствовал себя сгустком свободно парящей энергии. Перед глазами мелькали люди, среди них — темная фигура Энцо, протягивающего руки. Ульяна плакала, спрятав лицо в ладонях. Она его больше не увидит — теперь он мертв и должен отправиться с Энцо.

Пара крепких пощечин вернула Иноземцева в кабинет уездного исправника.

— Говори, что произошло, дурень! — прорычал взбешенный Делин прямо на ухо.

Иноземцев вздрогнул и потер щеки. Лицо горело как от ожога.

— Простите, простите, — залепетал он. — Но я в самом деле не понимаю, что происходит. Я осмотрел генерала, как вы велели. Что болен, не верю. Мускулы крепкие, хотя рефлексы умело скрывает…

— Хорошо, а это у вас что такое? — Исправник приподнял Иноземцеву подбородок.

— Не знаю, не помню… Я с жизнью покончить хотел.

— Как так?

— Не могу знать.

— Черт возьми, вспомните! Это важно.

— Я другое помню. Приехал часам к четырем пополудни в больницу, а там пациентка преставилась. Вскрытие сделал, оказалось, что разрыв сердца. Грудной жабой страдала. Но ведь я осматривал всех, и не было ни у кого больного сердца. И покойницу не помню — ни лица ее, ни имени. Подменили. Точно вам говорю, подменили, а тело истинной Копытиной генералу на съедение отправили. Он ведь людоед, понимаете? Антропофаг! И супруга его не виновата, она несчастная женщина… Ни в чем не виновата. Да, просила меня найти способ, как извести вампира. Я ей не поверил! А на кладбище на меня целая армия упырей напала. Хотели заживо закопать, да только я убежал. Они мне револьвер отдали мой, нет, Лаврентия Михайловича, и требовали, чтобы я застрелился. Я стрелял в них, только потом обнаружилось, что череп себе прострелил. Живой я теперь или мертвый — не пойму. Как к вам добрался? Ничего не помню…

Делин с минуту смотрел на него, ничего не говоря.

— Да-а, — наконец выдавил он. — А ведь просил я вас не употреблять морфия.

— Помилуйте, я не употребляю морфий!

— Да уж, оно и видно. Совсем рассудок, батенька, помрачился.

— Вы полагаете? — пролепетал Иноземцев с несчастнейшим видом. — Полагаете, у меня галлюцинации?

— Очень хочется в это верить. Откуда кровь на лице? Точнее сказать, откуда ее столько? На вас же ни единой раны, пара ссадин разве что.

— Ничего не знаю. Надо полагать, все это мне приснилось. — Иноземцев вскочил и сделал круг по кабинету. — Боже, какой стыд! Лучше бы я повесился тогда в оружейной зале!..

— В оружейной зале? Та-ак. Если принять во внимание, что другие доктора, которых нанимала барыня Тимофеева, тоже были подвержены галлюцинациям и как следствие стремились покончить с собой, стало быть, здесь имеется некоторая закономерность. Мне не надо было отпускать вас одного.

— Бросьте, господин исправник, — печально прошептал Иноземцев, — все ведь ясно. Я сошел с ума. Мне нужно в смирительный дом.

— Не делайте поспешных выводов. И знаете что? Советую вам остаться в городе. Я сейчас отправлюсь на кладбище, а потом загляну в поместье. Если то, что вы рассказываете, правда, хоть какие-нибудь следы ваших приключений непременно сыщутся, поверьте мне. Ежели на вас напали вампиры… — Здесь Делин призадумался, лицо из озабоченного стало хмурым. — Черт возьми, абсурд какой-то! С бесами всякими прежде дела не имел. Но чутье подсказывает, что дурят нас, голубчик Иван Несторович. Дурят как пить дать. Пользуются, что вы натура утонченная, наукой озабоченная да к тому же морфинист.

«Не морфинист я!» — в сотый раз хотел возразить доктор, но опустил голову. Хуже, хуже морфиниста, ей-богу. Совсем рассудком не владеет. Какая помощь от него может быть следствию? Никудышный человек, ни на что не годный.

— Никуда не ходите. Я скоро.

Делин на ходу натянул темно-зеленый вицмундир и вышел. Шаги его заглохли в коридоре и на лестнице, потом прогремели по булыжной мостовой. Еще через пару минут раздалось лошадиное ржание и звонкое «н-но». Уехал.

Иноземцев еще с минуту безучастно смотрел в одну точку, потом поднялся и тоже пошел к выходу. Урядник внизу попытался его остановить, но доктор отмахнулся. Он волен идти, куда заблагорассудится.