Дело незалежных дервишей - [24]
— Конечно, поезжай, — негромко сказал наконец Мокий Нилович. — Разумеется, я даю тебе отпуск. Сколько понадобится, столько там и будь, потом задним числом даты оформим. Билет на ночной рейс закажем прямо отсюда, от меня… Только вот что, драг еч. Ты вообще асланiвськими делами интересовался когда-нибудь?
— Ни разу в жизни, — честно проговорил Богдан. — Сегодня вот первый раз новости глянул…
— Ну и как? — пристально вглядываясь ему в лицо, спросил Мокий Нилович.
— Бред какой-то. То ли у меня в голове помутилось, то ли у них…
— И не у тебя, и не у них.
— Ну, тогда не знаю. По работе у меня за всю жизнь ни одного дела оттуда не проходило… а так… Да мало ли краев в улусе! В одном – одна специфика, в другом – другая. В одном на оленях ездят, в другом предпочитают закупать повозки из Нихона… Кому что нравится.
— Тут случай особый… Дай-ка я тебя в курс дела введу слегка, а там – видно будет. Можешь в воздухолете потом к нашей сети запароленной подключиться, или… сам смотри. Допуск к базам Возвышенного Управления государственной безопасности я тебе, честно говоря, уже подготовил, пока ты ехал сюда. А вкратце – так. Началось это года буквально три назад, может – чуть больше. Все вроде хорошо, отлично – культура, самобытность, традиции. Мы же это всегда поощряем. Поначалу нарадоваться не могли, как там исторические кружки развиваются, всякие детские походы по славным местам, люби и знай свой край… Язык свой они вдруг хвалить очень начали – мол, то, что у них сохранилось «и» с точкой, показывает, будто они среди всех ордусских наций к Европе ближе всего, и, стало быть, могут претендовать поголовно на статус гокэ – ноль налогов первые три года, поощрительные фонды… Вот тут у князя просто глаза на лоб полезли. А маховик-то раскрутился уже, ты ж сам знаешь, такие процессы росчерком кисти ни начать, ни прекратить нельзя.
— Понимаю.
— И ладно бы еще эти этнографические завороты – но когда этакая этнография из академических высей на бытовой уровень спускается, все становится вдесятеро мрачнее. Статистику посмотреть – Армагеддон, чистый Армагеддон. Еще лет пять назад в среднем все было, как везде – а теперь первое место в стране по числу мелких человеконарушений на национальной почве.
— Пресвятая Богородица! Да это ж пещерный век!
— Вот тебе и пещерный. — Мокий Нилович прикурил сигарету от окурка предыдущей и резко смял окурок в необъятной, и без того переполненной пепельнице. — Обычном делом стали анонимные надписи на стенах да заборах, скажем… «Бей Русь – спасай Ордусь!» Или такое: «Долой многовековую татарскую оккупацию!» А еще почище: «Пророк говорил с правоверными по-асланiвськи!» Полная каша.
Он помолчал. Богдан тоже хранил молчание, потрясенный.
— Нельзя сказать, что уездное руководство смотрело на это все сквозь пальцы. Что-то делалось. Но как-то, знаешь… неуклюже. Впрочем, задним умом все крепки. Например. Год назад Бейбаба Кучум лично пригласил из Ханбалыка знаменитую труппу Императорского театра сыграть пьесу замечательного нашего драматурга Муэр Дэ-ли «Великая дружба».
— Знаю, — кивнул Богдан. — Прекрасная и очень добрая вещь.
— Вот. Все вроде правильно. Прутняки развешивать направо и налево – ведь не выход, правда же? Души надо чистить – словом умным и добрым, искусством настоящим… Директор по делам национальностей в Ханбалыке, преждерожденный единочаятель Жо Пу-дун, сам рассматривал вопрос и дал разрешение на гастроль. Знаменитая пьеса о дружбе народов – самое то! Кто ж мог предвидеть…
— А что такое?
— А то, что играли-то, разумеется, на языке подлинника. И как дошло до этого, помнишь, душераздирающего диалога в первом акте… — Мокий Нилович с легкостью перешел на ханьское наречие и, безукоризненно тонируя слоги, демонстрируя при том незаурядное артистическое дарование, процитировал наизусть: — «Ни хуй бу хуй дайлай хуйхуйжэнь дао дахуй?» — «Во чжэгэ е бу хуй». — «Дуй…»[16] – тут в зале дикий гвалт поднялся, актеров забросали гнильем, а потом, буквально на следующий день, асланiвський меджлис принял постановление о запрещении публичного пользования ханьским наречием на всей территории уезда – он, дескать, является грубым, пошлым и оскорбляет слух любого воспитанного человека.
— Но это же противуречит народоправственным эдиктам и уложениям!
— Правильно, противуречит. Так сказать, дуй. Ну и что в связи с этим прикажешь делать?
— Они что, ханьское наречие впервые услыхали?
— Кто теперь разберет…
Мужчины снова помолчали. Потом Богдан резко выпрямился.
— Раби Нилыч… Но ведь если артистов закидали гнильем, которое, заметь, у зрителей уже было с собой, стало быть, кто-то все заранее просчитал? Кто-то буквально спровоцировал это, пригласив ханбалыкскую Императорскую труппу?
Мокий Нилович прищурился.
— Вот именно, — жестко сказал он после паузы. — В корень смотришь, Богдан Рухович, сидеть тебе лет через десять в моем кресле… В корень.
— И это осталось без…
— Без чего?
Богдан не ответил. Нечего было ответить.
Мокий Нилович продолжал:
— Понимаешь, какая жмеринка… Оказалось, что князь и его администрация в такой ситуации совершенно беспомощны. Совершенно. Если преступление совершает один человек, два, десять даже – все ясно. Если какой-то конкретный фигурант или конкретный печатный орган вдруг, не приведи Господи, бабахнул бы: режь, например, эвенков – все тоже ясно. Разжигание межнациональной розни. Каторга, или там бритье подмышек с последующим пожизненным
Скоропостижно умирает император, и принцесса Чжу Ли срочно возвращается в Ханбалык… В Теплисском уезде Ордуси начинаются волнении, повсюду громят ютайские дома и лавки… Из Музея института ядерных исследований похищен опытный образец изделия «Снег» — сверхоружие, способное преобразовать в вакуум любой объект как на земле, так и в космосе… Но, как и всегда, на пути злоумышленников встают розыскных дел мастер Багатур Лобо и его друг и напарник Богдан Рухович Оуянцев-Сю. И конечно же, императорский чиновник Судья Ди, славный кот, который мстит человеконарушителям за смерть своей возлюбленной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Светлый мир Ордуси как будто померк: стылой зимой едет в Мосыкэ Багатур Лобо, отчаявшийся разобраться в своих душевных отношениях с любимой девушкой. Отпуск со Стасей превращается в очередное розыскное дело, и за хлопотами и суетой незаметно уходит любовь.Едет в Мосыкэ по служебным надобностям и Богдан Оуянцев-Сю, едва пришедший в себя после соловецких событий. Стоит ли говорить, что дело о плагиате – безделка, отправившая его в путь, окажется только началом нового мучительнейшего в жизни минфа деятельного расследования? И что, конечно, пути-дорожки друзей непременно пересекутся снова?А может ли быть иначе? Это – судьба… Но в какой степени судьбу делают сами люди, а в какой она зависит от сторонних сил? И кто определяет – по плечу ли нам та ноша, что мы несем?..
В новой книге Хольма ван Зайчика розыскных дел мастер Багатур Лобо и ученый-законник Богдан Рухович Оуянцев-Сю снова вместе – распутывают клубок таинственных загадок, связанных с новомодным лекарственным препаратом «Лисьи чары». Это самый странный из романов ван Зайчика, в котором все герои сталкиваются с искушениями и помрачениями и не все оказываются способными эти искушения преодолеть. Это самый загадочный роман, в коем на освященной земле Соловецкой плетут кружево морока лисы-оборотни, а сама твердь, заклятая от кровопролития, впервые за много столетий обагрена кровью.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».