Перри Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк, Франклин Гейдж и сияющая от счастья Диана Дуглас сидели в небольшом уютном зальчике ресторана «У Джованни».
— Как вам удалось догадаться о том, что произошло на самом деле? — поинтересовалась Диана Дуглас.
— Пришлось к двум прибавить два, а потом поискать еще одну двойку, которой не хватало до общей суммы. Недостача в десять тысяч долларов показывала, что из кассы два раза брали по пять тысяч. Эдгар умер, поэтому больше никаких объяснений не требовалось. Следовало только обвинить его в присвоении денег компании и повесить на него десять тысяч вместо пяти… Фактически, мистер Гейдж, я не думаю, что ваш племянник когда-либо проговорился бы, если бы не ваше присутствие.
— Это ужасный шок для меня, — признался Франклин Гейдж. — Я даже не мог предположить… что происходит подобное.
— Ральф Гурлок Флойд, естественно, решил поскорее закрыть дело, — продолжал Мейсон. — Ни один представитель окружной прокуратуры не желает попасть в прессу как выдвинувший обвинение против невинного человека. Поэтому он договорился с вашим племянником, что тот признает себя виновным в убийстве второй степени и на этом все закончится.
— Я уверена, что мой брат никогда не поставил бы девушку… — заговорила Диана Дуглас. — Я имею в виду…
— Я не мог полагаться на вашу уверенность в брате, Диана. Мне приходилось работать очень быстро, а в суде нужны доказательства. Очевидно, Хоумер Гейдж оказался в такой ситуации, что мог лишиться общественного положения, серьезно пострадала бы его репутация, да еще пришлось бы выплачивать немалые алименты. Все это раскопал Мори Кассел и потребовал отступных, однако Мори Кассел не знал точно, кто из мужчин виновен. Он выяснил, что отец ребенка работает в компании «Эскобар», у женщины идеальные размеры, а мужчина обычно обращался к ней «Дорогая 36—24—36». Кассел использовал эти же цифры, требуя отступные. А Диана попыталась соответствовать размерам.
Девушка покраснела.
— Я постаралась сделать все, что могла, — заявила она.
— Хоумер Гейдж договорился с Эдгаром, чтобы тот взял огонь на себя. От Эдгара требовалось съездить в Лос-Анджелес и представиться отцом ребенка, сказать, что у него нет требуемой суммы, однако он присвоил кое-какие деньги компании и постарается возместить эти убытки, пока недостачу не обнаружили. В таком случае Мори Кассел, может, и остановился бы на одном платеже. Если бы Мори Кассел точно знал, что виноват один из руководителей компании, то требования отступных продолжались бы непрерывно. Поэтому Мори Кассел мертв. После того как Эдгар Дуглас попал в аварию и не просочилось никакой информации о том, что у него при себе находилось пять тысяч долларов наличными, Хоумеру Гейджу ничего не оставалось, как взять из кассы еще пять тысяч долларов и отправиться в Лос-Анджелес, чтобы посмотреть на шантажиста. Он определенно собирался заплатить, если бы у него появилась уверенность, что второго платежа не потребуется. С другой стороны, он решил убить шантажиста, если поймет, что тот не отступит. Он не хотел привлекать внимание в теплый солнечный день, даже неся пальто на руке. Поэтому он срезал все бирки, а потом просто повесил пальто в шкаф среди вещей Мори Кассела, а револьвер Эдгара бросил на пол.
— А куда делись пять тысяч долларов, которые мой племянник передал Эдгару Дугласу? — спросил Франклин Гейдж.
— Их нашла Диана, решила, что из-за шантажа может пострадать репутация ее брата, прилетела в Лос-Анджелес с намерением заплатить отступные, а потом, следуя моему совету, положила их в банк в Сан-Франциско и получила чек кассира на свое имя как доверенное лицо.
Франклин Гейдж с минуту обдумывал слова адвоката, а потом заявил:
— Я думаю, что при сложившихся обстоятельствах тебе, Диана, следует индоссировать этот чек в пользу мистера Мейсона. Эти пять тысяч составят его гонорар.
Последовало молчание, а потом Пол Дрейк подозвал официанта.
— За это нужно выпить, — сказал он. Диана Дуглас улыбнулась Перри Мейсону.
— Чек у вас, — заметила она.
Франклин Гейдж достал из кармана авторучку.
— А у меня есть ручка, — сказал он.
