— Это может противоречить вашим интересам держателя акций.
— Я уже говорила вам, мистер Мейсон, я не покупаю акции. Я покупаю мужа.
Мейсон кивнул, зажег сигарету, откинулся на спинку сиденья машины и начал исподтишка рассматривать профиль миссис Харлан.
Не отводя глаз от дороги, она сказала:
— Я чувствую, вы кладете меня в пробирку для анализа, мистер Мейсон. Полагаю, результат будет однозначным.
— Не совсем так, — сказал Мейсон. — Меня интересуете вы.
— Спасибо. Думаете, я смогу заинтересовать своего мужа снова?
— Однажды вы это сделали, — сказал Мейсон. Она кивнула:
— Это было пять лет назад. Сейчас я собираюсь устроить моему оппоненту препятствие на шестом году.
— Вы можете это сделать, — произнес Мейсон. — Где Клаффин взяла все деньги? Страховка, имущество или…
— Золотодобыча, — прервала Харлан. Мейсон удивленно глянул на женщину:
— Думаю, она крепко стоит на ногах, судя по вашему тону.
— Предполагается, что да. Но где она это взяла… или где берет?
— Нет алиментов?
— Ни цента. Ей ничего не досталось.
— Инвестиции?
— Сейчас у нее есть инвестиции, но откуда взялась исходная сумма, неизвестно. Она азартный игрок, и сейчас она преуспевает.
— Думаете, ваш муж вложил деньги?
— Нет. Сейчас — может быть. Но когда начались их отношения, они были чисто деловыми. Но долго это не продолжалось. Можете поверить Рокси.
Мейсон внимательно посмотрел на ее сердитый профиль.
Она свернула с автострады, проехала по разбитой дороге, резко свернула, и машина поползла на подъем.
— Это здесь, — сказала Харлан, указывая на трехэтажный дом, который в свое время был великолепным особняком, а сейчас находился в жалком состоянии. — Этот дом предстоит снести. Те груды хлама — остатки лачуг. Весь этот хлам годится, пожалуй, только на растопку. Компания продаст его за любую цену. Она развесила объявления о продаже старой подержанной мебели.
Сибил Харлан остановила машину. Мейсон открыл дверцу и вышел наружу.
— Хотите зайти в дом? — спросила она. Мейсон кивнул:
— Давайте посмотрим.
Она открыла бардачок в машине, достала оттуда кожаный кошелек для ключей и кожаный футляр для бинокля.
— А что сзади? — резко спросил Мейсон. Она захлопнула крышку бардачка.
— Пистолет, — осторожно сказала она.
— Зачем?
— Для защиты.
— Чьей защиты?
— Моей. Это один из пистолетов Энни.
— Один из пистолетов?
— Да, у него их целая коллекция. Он не любит сидеть дома и… много охотится.
— А откуда необходимость в защите? — спросил Мейсон.
— Я приезжаю сюда довольно часто, а здесь всегда пусто. Вот я и кладу пистолет в свою сумочку, когда иду в дом. Начиталась рассказов о нападениях на женщин, поэтому не хочу испытывать судьбу.
Они прошли от машины к дому. Миссис Харлан открыла кошелек, подобрала ключ к замку и открыла его.
— Работает плавно, — заметил Мейсон.
— Я смазала его маслом.
— Можно посмотреть ключи?
Она заколебалась. Мейсон протянул руку, настаивая на своем.
— Ну ладно, — сказала она и дала ему кожаный кошелек.
Мейсон просмотрел ключи.
— Это все — отмычки, — заметил он.
— Да.
— Откуда вы их взяли?
— Боже мой, мистер Мейсон, не будьте наивным. Каждый эксперт по недвижимости имеет коллекцию отмычек. Я их выкрала из машины Энни.
— Он их искал?
— Да, но он не знает, кто их взял. У него есть другие.
— В чем же ваша идея?
— Я собиралась вам показать, — ответила она, — но сейчас я вам расскажу. Отсюда с третьего этажа виден дом на участке Рокси. Можно рассмотреть внутренний дворик и плавательный бассейн. Это отвечает на ваш вопрос, мистер Мейсон?
— Вы следите за своим мужем?
— Точно.
— Вы что-нибудь видели?
— Очень многое.
— Если вы хотите получить улику, — спросил Мейсон, — почему бы вам не нанять детектива?
— Я же сказала, мистер Мейсон, мне не нужны улики. Мне не нужен ни развод, ни раздел имущества. Мне нужен мой муж.
— Сколько раз вы были здесь?
— Достаточно, чтобы узнать, что происходит.
— Хорошо, — сказал Мейсон, — пойдем. Она открыла дверь и сказала:
— Я покажу дорогу.
Все в доме было ветхим. В спертом воздухе слабо пахло плесенью.
Перегородки были убраны и переставлены так, чтобы обеспечить место для мелких офисов. Наконец и офисы прекратили свое существование. После них остался хлам — старые газеты, разбитые стулья, обрывки ветхой одежды, разбитые стойки и перегородки. На всем лежал толстый слой темной пыли.
— Удручает, правда? — спросила она. Мейсон кивнул.
— Я покажу дорогу, — сказала она. — Вы извините меня, мистер Мейсон. Здесь грязно, а у меня белая юбка.
Она приподняла юбку, крепко обернула ее вокруг ног и, придерживая одной рукой, начала взбираться по крутым ступенькам.
Мейсон посмотрел на белые туфли и нейлоновые чулки.
— Вы оделись неподходящим образом для такого выезда.
— Я знаю. Сегодня у меня встреча в салоне сразу после того, как мы уедем отсюда. Поэтому я оделась соответственно. Надеюсь, вы извините меня за это зрелище, но я не хочу перепачкаться.
— Проходите, — поторопил ее Мейсон.
Второй этаж был отведен под спальни. Здесь тоже лежали груды мусора. Люди, покинув дом, оставили за собой старые матрацы, разбитые кровати, дешевую мебель, которая со временем рассохлась и не подлежала восстановлению.
Миссис Харлан, все еще с поднятой юбкой, забралась на третий этаж и прошла в комнату с окнами на север. Здесь не было такого беспорядка. Единственный в комнате стул стоял у окна, накрытый газетой, в таком положении, что, сидя на нем, можно было смотреть в окно через тонкие занавески.
