Дело миссис Хадсон - [4]
Мгновение спустя я едва не разбила о створку нос, поскольку дверь не отворялась. Она была заперта изнутри.
Никогда на моей памяти миссис Хадсон не запиралась на кухне. И уж конечно, ей незачем это делать днем, когда дома Холмс. Я могла поклясться, что изнутри доносились звуки. Мою попытку заглянуть в окно пресекла веселенькая занавеска, не оставлявшая ни единой щелки.
— Миссис Хадсон! — позвала я.
Никакого ответа. Возможно, внутри шумела кошка? Я прошлась вокруг дома, подергала застекленные двери — заперто! — и едва протянула руку, добравшись до парадного входа, как створка приоткрылась. В узкую щель выглядывала миссис Хадсон, крепко упираясь башмаком в низ двери.
— О, миссис Хадсон, вы здесь! А я уже подумала, что отлучились!
— Добрый день, Мэри. Я не ждала, что вы вернетесь так скоро. К сожалению, мистер Холмс все еще на континенте.
— На самом деле я приехала повидать вас.
— Ах, Мэри, мне так жаль, но я не могу вас впустить. Из отсутствия мистера Холмса я решила извлечь максимум пользы и устроила грандиозную уборку. Сейчас в доме такой беспорядок! Вам, дорогая, следовало бы предупредить меня.
Быстрый взгляд на ее опрятную прическу и чистые руки убедил меня, что вовсе не уборкой она сейчас занимается. Но напуганной, словно заложник, миссис Хадсон тоже не выглядела. Просто казалась озабоченной. Я решила задержать ее в дверях, пока не отыщу ключ к разгадке странного поведения.
Но хозяйка, несмотря на мою решимость, каждый новый вопрос встречала все холоднее и наконец захлопнула передо мной дверь. Проскрежетал задвигаемый засов, а затем раздались шаги миссис Хадсон, уходящей на кухню.
Потрясенная, я отошла от дома. В гостиной, как и в кухне, окна были плотно зашторены. Отказавшись от лобовой атаки, я решила прибегнуть к хитрости — ничего другого не оставалось.
Миссис Хадсон отлично знала, чего ожидать от меня, а потому я как могла усыпляла ее бдительность. Не бродила вокруг ее дома, а позвонила ей из своего, который стоял в нескольких милях. Домохозяйка Холмса была осведомлена о моем образе жизни, она знала, что мне предстоит сесть на поезд вечером в воскресенье, чтобы в понедельник утром не опоздать на лекции; до той поры она будет настороже. Поэтому к кухонному окну я подкралась в ночь с воскресенья на понедельник.
Очень долго мне удавалось различать лишь стук ножа по разделочной доске, скрежет ложки внутри горшка да бряцанье тарелок, которые складывали в раковину. И вдруг около девяти часов вечера миссис Хадсон проговорила:
— Привет, мои дорогие. Как спалось?
— Все время хочется сказать «доброе утро», но я понимаю, что наступает ночь, — последовал ответ, и я от удивления чуть не опрокинула цветочный горшок.
Это был голос заспанного ребенка с легким, но ощутимым немецким акцентом.
«Ну довольно!» — подумала я.
Так и подмывало швырнуть цветочный горшок в окно и самой прыгнуть следом, но я не знала, выдержит ли сердце пожилой женщины такой шок. Вместо этого я обошла дом, убедилась, что своим ключом отпереть замок не смогу, взяла возле сарая длинную садовую лестницу и приставила ее к подоконнику Холмса. Конечно же, окна оказались заперты на ночь, и в отчаянии я воспользовалась камнем. Миссис Хадсон услышала звон стекла, и все же я значительно опередила ее, встретив у самого начала лестницы, и обманным маневром обошла справа.
Кухня пустовала.
Однако засов на дверях был все еще задвинут, следовательно, обладатель немецкого акцента таился где-то здесь. Не обращая внимания на летящие вслед вопли разгневанной шотландки, я быстро произвела осмотр помещения. Миссис Хадсон никогда бы не приготовила столько еды для себя одной. Стол накрыт на три персоны, причем возле одной тарелки маленькая вилка и фарфоровая чашка, разрисованная поросятами в цилиндрах, а кроме того, у раковины я заметила свежие полотенца и две расчески.
— Велите им выйти, — сказала я.
— Вы же ничего не знаете, Мэри… — Миссис Хадсон глубоко вздохнула.
— Конечно не знаю. Потому что вы все скрываете от меня!
— Ну ладно. Мне следовало предвидеть, что вы не успокоитесь, пока не докопаетесь до сути. Я хотела отправить их… — Она помолчала недолго и повысила голос: — Сара, Луи, выходите!
Вопреки моим ожиданиям, дети выбрались не из кладовой, а из крошечного шкафчика в углу.
Они застыли посреди кухни, настороженно поглядывая на меня.
— Сара и Луи Обердорферы, мисс Мэри Рассел, — представила нас миссис Хадсон. — Не волнуйтесь, Мэри — друг. Только очень любопытный друг. — Она фыркнула и повернулась ко мне спиной, чтобы вынуть из буфета еще один столовый прибор.
— Обердорферы, — пробормотала я. — Как же они добрались сюда? Холмс привез? Разве вы не знаете, что их разыскивает полиция двух держав?
Двенадцатилетняя Сара взглянула на меня с негодованием. Ее семилетний брат испуганно спрятался за ее спину. Миссис Хадсон со стуком опустила чайник на плиту.
— Это все я. Мистер Холмс не знает, что они здесь.
— Но он же расследует это дело. Как вы могли…
— Только не нужно обвинять меня в предательстве, Мэри Рассел, — прервала она меня, вскинув голову с дрожащими седыми кудрями, и нацелила мне в грудь испачканную овсянкой ложку. — Вы не знаете всего, что знаю я.
Еще один кирпичик в здание мировой `шерлокиады`: на этот раз знаменитый сыщик выступает в роли наставника юной Мэри Рассел, которая осваивает под руководством Холмса науку криминалистики и вместе с ним участвует в расследовании преступлений.
Солнечным апрельским утром 1915 года юная Мэри Рассел, прогуливаясь с книгой в руках по сассекским холмам, совершенно случайно знакомится с Шерлоком Холмсом. После этого жизнь ее резко меняется. Потрясенный незаурядным умом, железной логикой и сильным характером девушки, Холмс решает сделать ее своей ученицей. Под руководством знаменитого сыщика Мэри осваивает теорию и практику криминалистики и вместе с ним участвует в расследовании преступлений.Романы Лори Кинг читаются на одном дыхании — интеллигентные, оригинальные, с лихо закрученными сюжетами.
Защитить интересы клиента, не нарушая закона; изящно балансировать на неуловимой грани; привести противника в замешательство и нанести ему неожиданный удар в самое уязвимое место — таков стиль работы адвоката Перри Мейсона — героя серии романов знаменитого американского писателя Эрла Стенли Гарднера.
Берта Кул, героиня романов, включенных в десятый том Полного собрания сочинений Э.С. Гарднера, берется защищать преступника: логика и интуиция убеждают ее в невиновности клиента и ее не смущают ни грозные улики, ни неизбежность конфликта с полицией, арестовавшей человека, случайно оказавшегося на месте преступления. Она не может допустить, чтобы на основании сомнительных улик выносился приговор.
Это роман о богатом библиофиле с наклонностями незабвенного Шерлока Холмса Гарольде Графе. С одной стороны тайна – уникальная подборка пьес Шекспира с пометками случайного владельца и смятые кусочки бумаги с чьими-то каракулями, с другой – таинственное убийство. И только Гарольду Графу и его помощникам – секретарю и «правой руке» Стефану Галлеру – под силу раскрыть загадку и вычислить преступника!.. Как утверждает автор: «Берн и его окрестности – наилучшие в Европе декорации для классического детектива».
Странные, почти мистические преступления происходят в когда-то тихом провинциальном городе Верхнегорске. Бывший следователь особого отдела, отставной майор МВД, а ныне директор частного сыскного бюро Владимир Антыхин вступает в схватку с преступным миром Верхнегорска. А преступления, ой, какие непростые. В повести «Воспитать палача» — это жестокое убийство актрисы в театре во время спектакля, …Тихий город Верхнегорск потрясло страшное известие. Во время вечернего спектакля, в антракте, была убита актриса городского драмтеатра — Екатерина Морозова. Родители убитой, почувствовав, что расследование примет затяжной характер, по совету знакомого юриста решили обратиться в частное сыскное бюро.
Молодому и бесстрашному окружному прокурору Мэдисон-Сити Дугу Селби часто приходится лично распутывать загадочные криминальные дела. Дотошный Селби не оставит без внимания ни одной, даже самой маленькой детали и найдет виновных в проворачивании темных делишек в игорном заведении.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читатели склонны отождествлять авторов с их героями. Именно так произошло с сэром Артуром Конан Дойлом, который получал мешки писем с просьбами помочь в расследовании настоящих преступлений. Ему оставалось лишь развести руками: он был не просто лишен железной логики Шерлока Холмса и его способности распознавать обман не хуже детектора лжи, а славился легковерием. Следующий рассказ показывает Конан Дойла именно с этой стороны. Писательская фантазия неудержима, и никогда не знаешь, что было на самом деле, а чего не было.
Если вы из тех, кому дни рождения не нравятся, возможно, наша история добавит вам оптимизма: говорят, стареть все же лучше, чем не стареть. Рассказ посвящен целеустремленным людям, которые прикладывают максимум усилий, чтобы именинник не состарился. Вероятно, вы тоже боитесь следующего дня рождения, но уж точно не до такой степени!
Шерлок Холмс, первый в истории — и самый знаменитый — частный детектив, предстал перед читателями более ста двадцати лет назад. Но далеко не все приключения великого сыщика успел описать его гениальный «отец» сэр Артур Конан Дойл.В этой антологии собраны лучшие произведения холмсианы, созданные за последние тридцать лет. И каждое из них — это встреча с невероятным, то есть с тем, во что Холмс всегда категорически отказывался верить. Призраки, проклятия, динозавры, пришельцы и даже злые боги — что ни расследование, то дерзкий вызов его знаменитому профессиональному рационализму.
Рассказ проливает свет на белое пятно в жизни и подвигах Шерлока Холмса и достойно дополняет классический ряд приключений Великого Сыщика. Холмс возвращается к делу, которое не переставало занимать его в течение долгих тридцати лет: некто Джеймс Филлимор, выйдя из дому, вернулся за зонтиком — и больше его никто никогда не видел. Холмс пытался разобраться с этим казусом в самом начале своей карьеры и вернулся к нему на исходе весны 1906 года.